Алиса встала рядом с ней и вытянула обе руки.

– Он прочный… Очень прочный, – прошептала она. – Он нас не остановит, но, чтобы справиться с ним, требуется время.

Она начала негромко говорить что-то, но читала заклинание не она одна.

Губы трех стоящих на четвереньках ведьм тоже шевелились, хотя ничего не было слышно. Вместо звуков из их ртов появилось нечто тонкое и белое – три острых, как иглы, обломка белой кости. Внезапно три ведьмы поспешно отползли назад, двигаясь синхронно, словно под контролем единого разума. Они выплюнули кости, и те упали так, что шесть их концов образовали треугольник. Казалось невозможным, что такие большие предметы могли уместиться у ведьм во рту.

Они тут же повторили все заново, и второй треугольник лег на пол, соприкоснувшись с первым. Когда все повторилось в третий раз, я понял, чего они хотят добиться: создать пятиконечную звезду – контур магической пентаграммы.

– Скорее! – прошипел я Алисе. – Нужно остановить их, пока не поздно!

Та кивнула. Несмотря на ее силу, объединенные чары румынских ведьм оказывались не слабее ее чар.

На лбу у Алисы выступили капли пота. Грималкин теперь стиснула по кинжалу в обеих руках и застыла, готовая к атаке. Но ей приходилось ждать.

Когда на место лег пятый треугольник из костей, три ведьмы испустили торжествующий вопль и костяшками левых рук трижды в унисон постучали по деревянному полу. Белая костяная пентаграмма начала сиять, а потом всплыла вверх, вращаясь и становясь все больше и больше. Наверное, эта пентаграмма была порталом и Сиской с ее помощью собирался войти в наш мир!

В этот миг Алиса наконец-то прорвалась сквозь защитный барьер, и Грималкин ринулась вперед. Чары, укрывавшие нас от ведьм, тут же рассеялись, и две охранницы бросились между Грималкин и своими сестрами. Они были сильны и свирепы, но ни одна из них не могла сравниться с ведьмой-убийцей. Кровь брызнула на нас, когда Грималкин принялась полосовать и рубить; раздались короткие вопли – и оборвались.

Я уже наступал Грималкин на пятки. Три уцелевшие ведьмы предпочли не вставать, они побежали нам навстречу на четвереньках, выпустив когти и обнажив зубы, чтобы разорвать нас в клочья. Я ударил своим посохом вниз, попав ближайшей ведьме в сердце, и вогнал клинок глубоко в пол под дергающимся телом.

Потом поднял глаза. Грималкин убила одну ведьму и расправлялась с другой, но вращающаяся пентаграмма была прямо над ней. Внутри пентаграммы я увидел грубое чешуйчатое лицо и руки бога вампиров; губы, растянутые в рыке, обнажили острые, как иглы, зубы и длинные клыки. Бог был словно погружен в густую, вязкую красную жидкость. В свою любимую кровь. Во Тьме существовало множество владений, и каждое было создано и обустроено в соответствии с нуждами и пристрастиями своего господина. Что могло подходить Сискою больше, чем океан крови?

Раздался такой звук, будто на камни рухнул огромный водопад – но не из воды, а из крови. Поток вырвался из пентаграммы и обрушился на пол прямо перед Грималкин. Внутри потока мы увидели Сискоя: он грациозно извивался, широко разинув рот, нацелив на ведьму-убийцу острые, как бритва, клыки.