Читаю следующую записку, автор которой интересуется, есть ли у меня девушка? Смотрю в зал, по рядам перекатываются смешки.

— Хм, подозреваю, что эта записка явно не от мужчины.

Теперь по рядам прокатывается смех.

— Что ж, отвечу на этот вопрос… И даже более того, представлю вам эту самую девушку.

Я поворачиваю голову налево, вижу между кулис Ингу с пунцовым лицом, и с улыбкой машу ей рукой:

— Инга, любимая, будь добра, выйди сюда.

Нет, а что такого, в самом деле? Пусть ей тоже достанутся аплодисменты. Лишь бы с перепугу не ускакала в гримёрку.

Нет, не ускакала, робко, стесняясь, но всё же выходит на сцену. Я делаю несколько шагов навстречу, беру её за руку и мы вместе подходим к микрофону.

— Вот моя муза, прошу любить и жаловать. Кстати, познакомились мы с ней больше года назад при весьма необычных обстоятельствах.

— Расскажите! — кричит какая-то женщина из партера.

— А давайте Инга сама вам расскажет.

Уступаю ей место у микрофона и слышу, как она шепчет:

— Макс, я тебя убью!

Затем ослепительно улыбается залу во все тридцать два, и начинает рассказывать историю своего спасения из бурных вод пруда музея-заповедника «Тарханы». Начала робко, на затем втянулась, даже начала жестикулировать, изображая, как я её тащил к берегу. Смотрю, и зрители сопереживают, в зале тишина, и только голос Инги несётся к не такому уж и высокому потолку, рассказывая перипетии того уже казавшегося мне нереальным спасения. Столько событий за это время произошло, но сейчас, за время её рассказа, я словно заново вернулся в Тарханы, и будто бы на мгновение даже почувствовал себя в ледяной воде.

В общем. Сорвала Инга свою порцию оваций, после чего откланялась и чуть ли не бегом исчезла за кулисами.

— Да, вот так, бывает, люди и знакомятся, — подтвердил я, проводив её взглядом. — Что ж, а мы продолжим наш творческий вечер.

Мероприятие уложилось в час сорок. Под занавес я всё же исполнил «Берёзы», сообщив. Что это совсем свежая вещь, мы даже не успели её обкатать с нормальной аранжировкой. Но она и под гитару неплохо звучит, что я сейчас и собираюсь продемонстрировать.

В зале установилась гробовая тишина, все внимали моему исполнению. А я уже переходил к припеву:

Закончил, несколько секунд ничего не происходило, а затем послышались крики: «Браво», и зал взорвался овациями. Спасибо тебе, дорогой и незабвенный Игорь Игоревич Матвиенко!

— Максим, это было бесподобно, даже Богатиков не имел такого успеха, — нахваливала меня за кулисами Генриетта Платоновна. — Идёмте в гримуборную, я с вами рассчитаюсь, и Юрий Иосифович сейчас подтянется.

В гримёрку и впрямь пришёл Богатиков, чтобы поставить подпись и выразить лично своё восхищение. Оказалось, он наблюдал за моим выступлением из маленькой директорской ложи. А я всё гадал, чей это силуэт там в потёмках шевелится.