Бронебойно-подкалиберный снаряд со сверхплотным сердечником из карбида вольфрама ударил точно под башню. Последовавшая за попаданием детонация боекомплекта вырвала «с мясом» все три башни «Рейнметалла». Символ военной мощи Третьего рейха исчез в огромном огненном столбе, в разные стороны полетели разбитые катки, рассыпавшиеся стальные траки, оторванные лючки, обломки… Когда яростное пламя, насытившись, опало, «Neubaufahrzeug» превратился в изуродованный черный остов, никто из семи членов экипажа немецкого «сухопутного крейсера» спастись не успел…

— Есть попадание!!! — заорал лейтенант Горелов. — Получите, сволочи, сто немытых вам в душу!

— Вперед! Механик — жми на полную! — проорал в ларингофон танкошлема капитан Корчагин с верхотуры главной башни.

И стальной сталинский исполин пошел на врага.

А навстречу ему двигался неуклюжий трехбашенный танк с черными крестами на бортах. «Черный Рейнметалл» злобно ревел двигателем, переваливаясь на рытвинах, воронках и ухабах. Проходимость и маневренность Nb.Fz. тоже оставляли желать лучшего, хотя немецкий танк мог преодолевать подъемы до тридцати градусов и рвы шириной более двух метров.

Два бронированных монстра, гремя броней, словно рыцари доспехами, сходились в смертельном поединке на величайшем турнире под названием Вторая мировая война. Это и были механизированные рыцари новой войны — поединка моторов и стальных нервов, калибров и огненной ярости. Расстояние между стальными монстрами стремительно сокращалось.

— Германский танк прямо по курсу! — доложил Николай Горелов сквозь грохот и рев двигателей. — Могу стрелять.

— Не время, подпусти поближе — ударим из двух орудий залпом! — приказал командир экипажа.

По огневой мощи оба танка были равны: 75-миллиметровое орудие и спаренная с ним 37-миллиметровая пушка в главной башне у немца против 76-миллиметрового орудия в главной башне и «сорокапятки» в малой орудийной — у «сталинского крейсера».

Но вот удобство работы экипажа было на стороне русских. Им не нужно было управлять и обслуживать громоздкую «спарку» двух разнокалиберных стволов.

Поэтому-то первый же бронебойно-подкалиберный снаряд, отправленный лейтенантом Гореловым, пробил переднюю пулеметную башню «Черного Рейнметалла». А осколочно-фугасная 76-миллиметровая граната лопнула дымным облаком взрыва на лобовой броне символа германской сухопутной мощи.

Но крупповская броня выдержала эти два удара, а двигатель продолжал исправно работать. И «Черный Рейнметалл» ответил.

Николай Горелов в своей передней орудийной башне ощутил вдруг, словно огромный молотобоец ударил по танку своим исполинским молотом. Только благодаря танкошлему Горелов не расшиб голову насмерть о сталь башни. В голове набатом отдался этот страшный удар, перед глазами плыли круги… Лейтенант услышал, как захлебнулся двигатель тяжелой пятибашенной машины. «Все, это конец»! — пронеслось в голове молодого танкиста. Но после секундного сбоя пламенное сердце стального исполина забилось вновь.

В башню грохнул еще один удар, но, не пробив броню, 37-миллиметровый снаряд отрикошетил. Только глубокий шрам остался на путиловской броне «сталинского исполина».