По селу эти механические каратели прошлись настоящим огненным валом, сжигая местных жителей вместе с их хатами, сараями и даже домашней живностью. Тех же, кто пытался убежать, расстреливали из пулеметов. Уничтожили всех: женщин, стариков, детей. Плач и стенания перекрывали порой даже дикий рев пламени. За какой-то час небольшая деревенька превратилась в пылающий ад. Всю ночь догорали дома. А наутро остались только ряды закопченных печных труб…
За серой крупповской броней своего танка оберлейтенант Дитрих Шталльманн чувствовал себя неуязвимым тевтонским рыцарем. Новым, механизированным крестоносцем, призванным остановить орды «красных азиатов». Но «азиатов», о которых постоянно вторило министерство пропаганды во главе с Йозефом Геббельсом, никто пока не встречал. Зато в приграничной полосе под стальные гусеницы «панцеров» без счета легло разных людей: таких как те врачи, их пациенты, молодые мальчишки.
Пока легкость массового уничтожения затмевала голос разума, однако долго ли продлится эйфория массового уничтожения?..
Как оказалось — недолго.
У безымянной высоты, обозначенной только на штабных картах, панцербатальон развернулся в боевые порядки. Дальше, в небольшой лощине недалеко от Ситно, находился хутор, который занял отряд большевиков. Командир батальона майор Максимилиан фон Варчовски сформировал «кампфгруппу» — боевую группу для захвата села. В нее вошли две роты мотопехоты на полугусеничных бронетранспортерах «Ханомаг», дивизион 3,7-сантиметровых противотанковых пушек Pak-37 и взвод из трех танков Pz.III под командованием оберлейтенанта Шталльманна и два взвода трофейных чешских танков «Прага» «LT vz.38». В панцерваффе эти танки получили обозначение Pz.Kpfw.38(t) Ausf.A. В принципе это был весьма неплохой танк, существенно превосходящий германские легкие машины Pz.I и Pz.II. Но Дитрих Шталльманн невольно потянулся рукой к багровому шраму на правой стороне лица… Не любил он этот танк…
Тем не менее в самом начале войны до шестидесяти процентов легких танков в Вермахте были представлены чешскими трофеями.
Вскоре «кампфгруппа» начала выдвижение к хутору. Позади них на высотке развернулись в боевой порядок 15-сантиметровые гаубицы KwK-18, готовясь поддержать огнем наступающую пехоту и танки.
Пылили по выжженной равнине танки и броневики черными крестами на серой броне, шла пехота с закатанными по локоть рукавами серых кителей. Пулеметчики — со своими MG-34 и трофейными чешскими «зброевками», обычные пехотинцы — с карабинами «Маузер-98К». Только лишь у командиров отделений были пистолеты-пулеметы МР-38, да и то не у всех. И тем не менее постоянная муштра, гибкое взаимодействие с другими родами войск Вермахта и боевой опыт делали их грозной силой. Силой, которая за считаные месяцы прошла по Европе беспощадным крупповским катком.
На подступах к хутору встретились первые русские подразделения. Разрозненные части пытались организовать здесь хоть какую-то оборону. Измотанные боями, израненные, они тем не менее решили дорого продать свои жизни.
Несколько танков, похожие на польские 7ТР, только с красными звездами, и один бессильно-пулеметный броневичок составляли все из тяжелые силы. Против танков у них больше ничего не было, кроме гранат и бутылок с зажигательной жидкостью. Бронебойных противотанковых ружей у русских не было и в помине, в то время как у гитлеровской пехоты уже состояли на вооружении маузеровские «панцерблитцы» и чешские «зброевки».