Дроздовский был назначен начальником 3-й пехотной дивизии Добровольческой армии. Воевал честно, в дивизию прибывали офицеры, юнкера и прочие не принявшие советскую власть. Дивизия Дроздовского воевала на Кубани и на Северном Кавказе. Под Ставрополем 31 октября 1918 года Михаил Гордеевич был ранен в ступню, началось заражение крови. Произведен в генерал-майоры 21 ноября, умер в ростовском госпитале 1 января 1919 года, похоронен в Екатеринодаре.

Утром, уже после завтрака, на батарею примчался посыльный.

– Господин штабс-капитан! Вас требует в штаб господин полковник.

– Жди, сопроводишь.

Где находится штаб, Андрей не знал, слишком мало времени и много событий. Батарейцы взнуздали лошадь комбату. Въехали в село. В бывшем здании школы собрался военный совет. Пока он не начался, Андрея провели к Дроздовскому. Сухой, подтянутый полковник прихрамывал, подволакивал левую ногу, а правой рукой владел плохо. Адъютант провел Андрея в комнату командира дивизии.

Андрей вытянулся во фрунт, вскинул руку к козырьку, доложил:

– Штабс-капитан Киреев. Воевал авиатором на авиатранспорте «Орлица». Ныне прибыл просить зачислить меня в состав вверенной вам дивизии.

Полковник обошел Андрея.

– Мне сказали, что вы вчера успели успешно отразить атаку двух эскадронов красных. Это правда?

– Так точно, господин полковник! Я имел честь закончить Михайловское артиллерийское училище, а уже затем авиашколу в Гатчине.

– Мы в некотором роде коллеги, господин штабс-капитан. Мне довелось обучаться в Качинской авиа-школе. А за вчерашнюю стрельбу хвалю! Очень вовремя заменили погибшего комбата. Извольте ваши документы!

Андрей вытащил из нагрудного кармана личные документы. Полковник изучил их, причем мельком. Вчерашний расстрел из пушек двух эскадронов характеризовал Андрея лучше любых бумаг.

– Вот что! Я распоряжусь, в штабе подготовят приказ о вашем назначении командиром батареи. Пушек до полноценного укомплектования не хватает, но думаю, это дело временное. Наши недавние враги, немцы, обещали помочь с поставками пушек из числа трофеев, снаряды подкинут тоже. Думаю, в будущем, мы еще обязательно с ними схватимся. А сейчас придется изображать дружбу. Приказ подпишу. А сейчас извините – некогда. Совещание, потом увидимся на похоронах комбата.

– Позвольте вопрос, господин полковник?

– Дозволяю.

– Говорят, в Добровольческой армии служит командиром артиллерийской роты капитан Шоколи.

– И даже во вверенной мне дивизии. Но сейчас он на другой позиции. Полагаю, вы еще с ним увидитесь.

– Так точно! Разрешите идти?

– Идите.

Держался Дроздовский суховато. Андрей сперва подумал – не доверяет как новичку. Оказалось, это обычная манера поведения Дроздовского. Командиром полковник оказался толковым, осмотрительным, зря солдат и офицеров под вражеский огонь не подставлял. Офицеров в дивизии было много, в основном пришедших под его знамя уже здесь, пробравшихся через заслоны красных из самых разных городов России. Пришли те, кому дорога была судьба России. Большевики, особенно их карательный орган – ЧК, зверствовали. Не гнушались расстрелять восставших матросов Кронштадта или тамбовских крестьян. А уж сколько офицеров царской армии было убито – несть числа. А впереди еще был Крым и Землячка с ее неженской жестокостью.