Рак – это не то, что можно просто выставить за дверь, вычеркнуть из своей жизни, побороть. Онкологическое заболевание что-то исцеляет в семейной системе, к чему-то ведет. Рак выполняет свою задачу, его появление было необходимо.
Второй тип людей – мученики – внешне вроде бы борются с болезнью, но внешне они словно гордятся ей. Иногда кажется, что именно из-за болезни они что-то обрели, какую-то силу, значимость, признание или даже счастье. И у первого и у второго типов людей присутствует желание уйти из этой жизни, умереть. Но у второго типа это больше и заметнее. Онкологические больные хотят что-то разрешить своей смертью, с кем-то соединиться или искупить чью-то вину. И делают это они с любовью, с глубокой любовью внутреннего ребенка, слепой и сильной…
Боится ли этот внутренний ребенок своей страшной болезни? Боится ли он смерти? Нет, его ведет любовь. И это желание, эта связь, эта любовь могут являться причиной рецидивов, неудачного лечения… Любовь внутреннего ребенка направлена на то, чтобы поддерживать неосознаваемую связь со своей семьей, со своим родом и в этой связи поддерживать болезнь. Выздороветь – означает прервать эту связь. Это значит предать эту связь и потерять принадлежность к своей семье. В этом случае выздороветь – это значит повзрослеть, выйти за границы, установленные своей семейной системой.
Столкновение с подобными заболеваниями – это чаще всего психотравма, вытеснение идет мощное. И психотерапия и реабилитация просто необходимы. И иногда не только самим больным, но и их близким. Но в реальности такие больные редко в нашей культуре приходят к психотерапевту. Почему? Вопрос остается открытым. Если за рубежом есть программы реабилитации для онкологических больных, чаще оплачиваемые за счет страхования, то у нас эта сфера медицинской помощи не развита. Тех больных, которые все-таки попадали ко мне на прием, можно условно разделить на несколько категорий:
1. Человек прошел лечение, наступила ремиссия, но он страдает из-за страха перед рецидивом или из-за страха смерти.
Здесь возможна работа с психотерапевтом со своим страхом. Ведь после подобной психотравмы жизнь может ощущаться как тяжелая ноша. Страх, даже если он вытеснен, все равно разрушает жизнь человека и периодически прорывается наружу: когда узнаешь, что кто-то из знакомых умер от онкологического заболевания, или когда вдруг по телевизору увидишь сюжет о лечении онкологических больных, о тех суммах, которые требуются на лечение.
2. Человек получил результат от лечения, но, читая научно-популярные книги, захотел разобраться с внутренними причинами, стоящими за болезнью. Иногда с целью предотвратить рецидив.
В этой ситуации возможны примирение с темой, которая стоит за болезнью, и поиск решения для нее. Но не исключено, что человек откажется принимать это.
Елена, 48 лет, пришла на прием из-за своей раздражительности, тревожности, повышенной утомляемости и слабости. Все эти симптомы возникли после операции на груди – была удалена опухоль и группа лимфатических узлов. Опухоль была злокачественной, но из-за маленького размера не удалили грудь, а только опухоль. Елена прошла курс химиотерапии и выписалась домой. Сейчас она наблюдается у врача. Ее состояние стабильное, анализы и результаты обследования хорошие. Что было здесь решением? Елена говорила о болезни с опаской, страх пронизывал ее голос, поэтому я предложила ей… поблагодарить ее болезнь, посмотреть, что между ней и болезнью происходит. Когда мы приступила к работе, болезнь во внутреннем образе чувствовала себя сильной и смотрела на Елену. Елена не могла посмотреть на болезнь, ей хотелось ее отодвинуть или убежать самой. Когда же она смогла посмотреть на болезнь, вдруг стала злиться, в ней проснулась агрессия на свою болезнь. Болезнь оставалась невозмутимой, она чувствовала себя сильнее. Тогда я добавила в этот образ мать Елены. Елена закрыла собой мать и твердо и со злостью смотрела на болезнь. Какое было решение для Елены? Ей необходимо было сказать своей матери: «Ты моя мать, а я твой ребенок. Ты старше, я младше, ты больше, а я меньше». Голос Елены дрожал, она начала плакать. Мать Елены была безучастна, она смотрела на умершего в детском возрасте своего ребенка. Елена сказала: «То, что я получила от тебя,