— Ну, все, попал, — подумал я,

Не говоря ни слова, Аня завела меня в подъезд и там бросилась на шею. Она крепко прижималась ко мне и вымочила мне своими слезами всю рубашку, и сбивчиво, периодически всхлипывая, говорила и говорила:

— Сережа прости меня, пожалуйста, я тебя сильно обидела, я знаю, я все рассказала бабушке, как мы с тобой целовались, и что я тебе наговорила много плохих вещей, когда узнала, что ты уходишь из школы.

Бабушка мне сказала, что я глупая девчонка, которая ничего не соображает, и что хоть она всего один раз видела тебя, она точно знает, что такой человек, как ты, никогда не сделал бы ничего плохого для меня, и посоветовала мне извиниться перед тобой.

Ее рыдания постепенно усиливались и уже переходили в истерические, несмотря на все мои попытки успокоить ее. В это момент в подъезд зашла мама и, увидев происходящее, гневно закричала:

— Сережа, что тут происходит, зачем ты обидел Аню?

— Мама, я ничем ее не обидел. Это она пришла ко мне, чтобы извиниться за свое поведение, я собственно не успел еще ничего сказать, а она уже вся в рыданиях.

Мама, продолжая неодобрительно на меня смотреть, взяла Аню за руку и повела к нам. Когда мы зашли в квартиру Аня с моей мамой и бабушкой скрылись в бабушкиной комнате. Когда через полчаса они вышли втроем Аню было не узнать, ее слезы высохли, волосы были расчесаны и по новой заплетены в косу. И она была в мамином халате, который ей, кстати сказать, очень шел.

— Сережа, — торжественно начала мама под одобрительное кивание бабушки,

— Аня нам все рассказала, и мы считаем, что не она, а ты должен пообещать, что никогда так не будешь обижать ее. Ты не должен был так неожиданно говорить ей, что ты оканчиваешь школу, и едешь учиться в другой город. Так с друзьями не поступают. А сейчас мы будем, все вместе пить чай, и Сережа поделится с нами с и Аней своими планами.

Примерно в это же время в маленьком одноэтажном домике, где жила Аня, проходил следующий разговор. За обеденным столом сидели две женщины мать и дочь.

— Мама, — спросила младшая, — а, где сегодня Аня?

Старшая, бабушка Ани Наталья Ивановна улыбнулась.

— Пошла извиняться за свои слова.

— Это еще перед кем?

— Перед кем, перед кем, перед своим другом Сережей Андреевым.

— Да они вроде и не ссорились, Анька мне ведь последнее время все уши прожужжала, какой Сережа хороший, аж завидки берут.

А ты знаешь, что она мне сегодня выдала, оказывается, они целовались во время субботника, да он ее еще и полапал, где не надо.

— Ах, негодник, ну сегодня я Дашке то все расскажу про ее сыночка, пусть узнает, кого вырастила, а Анечка то бедная, чего тогда пошла извиняться?

— Надюша, а ты не припомнишь, кого это я, крапивой по голой заднице, с сеновала выгоняла, и по моему, та девочка только седьмой класс закончила, да и было это не так давно, где-то в году 1947.

— Ну, мама ты вспомнишь, тогда ведь совсем другое время было, и потом это же был мой муж.

— Нет уж дорогая, мужем то он тогда еще не был. И от моей крапивы тоже со спущенными штанами удирал.

И они обе вспомнив это, начали, смеясь вспоминать подробности этой погони. Посмеявшись, они вернулись к прежней теме.