Автолюбитель любил не только свою ржавую копейку, но и пиво. С очередной дружеской засидки он как и возвращался домой той ночью, разумеется, пешком. Точно указать время он не смог по вполне понятным причинам, но примерно это было между двумя и тремя часами. И действительно наличествовал во дворе посторонний автомобиль – помимо обычного набора дворовых тачек. А на тачку он обратил внимание потому, что новенькая, с иголочки «девятка» темно-вишневого цвета перегораживала выезд из двора. Мотор работал, из выхлопной трубы вился дымок, Внутри сидел человек, этот пивной ковбой засек огонек сигаретки…

Если б мужичок сегодня не пил пива, он бы прошел мимо и ничего не заметил. Ну, подумаешь, поставили ребята тачку плохо – может, ждут кого-то, скоро уедут. Но он был во хмелю и на взводе. А на взводе он был по причине ожидающегося скандала с супругой, которая страсть как не любила эти мужнины посиделки с друзьями, и в его пролетарском разуме вспыхнула классовая ненависть – в общем-то, необоснованная: распоясались, понимаешь, новорусские сволочи, совсем совесть потеряли, понапокупали дорогих машин на ворованные у народа деньги и даже припарковаться правильно не могут, хозяева жизни!

Поначалу он решил постучать в окно и высказать водиле все, что по этому поводу думает, однако инстинкт самосохранения остановил его. Мало ли какой амбал за рулем. Поэтому мужичок ограничился тем, что запомнил номер и, полный мрачной решимости завтра же позвонить в ментовку, отправился на растерзание жены.

На утро, разумеется, желание звонить пропало, однако, как это ни удивительно, номер не забылся – исключительно потому, что его цифры по воле случая совпадали с первыми тремя цифрами мужичкового телефона, а буквы были насквозь патриотическими: «у», «р»

и «а». Полагая, что Эдиков опер непременно разберется с нуворишами, он с радостью все ему и выложил.

– И почему ты думаешь, что это наша машина? – спросил Карташ.

– А потому что есть еще и плохая новость, – ответил Эдик.

– Я пробил этот номер, через своих пацанов, – добавил Квадрат.

– И?

– Такого буквенно-циферного сочетания нету. Тачка нигде не зарегистрирована и, стало быть, в природе не существует. Тупик.

– Номер питерский? – быстро спросил Алексей.

– Ну. «Семьдесят восьмой» регион.

Помолчали.

– Мужик мог и перепутать спьяну, – пробормотал Карташ.

– Мог, – согласился Эдик. И очень серьезно добавил: – Но мне почему-то все это уже перестало нравится. Прямо сейчас. И ты мне не нравишься, Карташ. Что-то ты темнишь. Или недоговариваешь. Или просто врешь. От тебя федералами за версту воняет.

Смотрели на Карташа угрюмо, но, в общем-то, без агрессии. И на том спасибо…

– Вам решать, мужики, – медленно, тщательно подбирая слова, произнес Алексей. – Скажу только одно, а верить или не верить – это ваше дело. Я не подсадка. Я именно тот, за кого себя выдаю. Не шпион, не террорист, не агент ФСБ. И сижу здесь за то, что произошло в отеле.

– Почему тебя не вызывает ни следователь, ни адвокат? – спросил Эдик в лоб, как на допросе.

– Не знаю.

– Почему тебя не вызывают на опознание, не предъявляют обвинение, не везут на очную какую-нибудь ставку?