Все умиротворялось.

— Кровати должны быть готовы сегодня в пять часов, — произнес Жакмор.

— Значит, они уже готовы, — сказал Ангель. — Наверняка имелось в виду пять часов утра.

— Вы так думаете? — спросил Жакмор. — В таком случае они, конечно, уже готовы.

Они замолчали. Молча выпили; на какое-то время воцарилась тишина, которую робко нарушил Жакмор:

— Я бы не стал с вами говорить о том, что вам и так хорошо известно и вряд ли вызывает хотя бы малейший интерес, но вчерашнее зрелище в деревне меня просто поразило. Люди здесь какие-то странные.

— Вы находите? — спросил Ангель.

Спросил он вежливо, но, судя по интонации, без особенного интереса.

Жакмор запнулся.

— Да, — сказал он. — Я нахожу их странными. Но я полагаю, что их образ мыслей станет мне понятным, когда мы познакомимся поближе. А потом, где-нибудь в другом месте я бы удивлялся ничуть не меньше. Ведь мне, новоявленному, все в диковинку.

— Вне всякого сомнения, — рассеянно согласился Ангель.

Перед окном пролетела какая-то птица. Жакмор проследил за ней взглядом.

— А вы, — сказал он, внезапно меняя тему разговора, — конечно же, не желаете пропсихоанализироваться?

— Нет, — ответил Ангель. — Конечно же, нет. Да я и не интересен. Я — заинтересован. А это не одно и то же.

— Чем? — поинтересовался Жакмор, предпринимая чудовищные усилия для поддержания разговора.

— Всем и ничем, — сказал Ангель. — Жизнью. Мне нравится жить.

— Вам везет, — прошептал Жакмор.

Он залпом выпил то, что оставалось в стакане.

— Хорошая штука, — заметил он. — Я могу налить еще?

— Будьте как дома, — сказал Ангель. — Не стесняйтесь.

Снова воцарилось молчание.

— Пойду проведаю вашу жену, — сказал Жакмор, поднимаясь. — Ей одной, наверное, скучно.

— Да-да, — сказал Ангель. — Разумеется. Потом зайдите за мной, я возьму машину, и мы вместе поедем за кроватками.

— Я быстро, — сказал Жакмор.

Он вышел из комнаты и направился к лестнице. Тихонько постучал в дверь Клементины, дождался разрешения войти и не преминул им воспользоваться. Клементина с младенцами лежала на кровати. Два — справа, третий — слева.

— Это я, — подал голос психиатр. — Пришел справиться, не нужно ли вам чего…

— Ничего, — отрезала она. — Скоро будут готовы кровати?

— Должны быть уже готовы, — ответил Жакмор.

— Какие они из себя? — спросила она.

— М-м… — промямлил Жакмор. — Мне думается, что он их сделал, скажем, сообразно своим представлениям. Два места по ходу движения, а третье — против.

— Одно место побольше? — встрепенулась Клементина.

— Я ему сказал, — осторожно уточнил Жакмор.

— Вы хорошо устроились? — спросила Клементина после небольшой паузы.

— Очень хорошо, — заверил ее Жакмор.

— Вам ничего не нужно?

— Ничего.

Один из засранцев поморщился и заворочался. У него в животе что-то шумно и гулко бултыхнуло, обезьянья рожица разгладилась. Клементина улыбнулась и похлопала ребенка по животу.

— Ну, ну, у моего мальчика колики.

Заскулил второй. Клементина подняла глаза на настенные часы, потом перевела их на Жакмора.

— Мне пора кормить, — объявила она.

— Я вас оставляю, — прошептал Жакмор и бесшумно вышел.