До какой степени Ксенофонт вольно распоряжался историческим материалом, показывают следующие примеры. У Ксенофонта Кир мирным путем овладевает Мидийским царством, тогда как на самом деле это было результатом упорной вооруженной борьбы. Кир получает Мидию в качестве приданого за дочерью придуманного нашим автором царя Киаксара, в то время как в действительности он вырвал это царство у Астиага; Главный противник мидян и персов упорно именуется в романе Ассирией или — что здесь одно и то же — Сирией, между тем как на самом деле речь должна была идти о Нововавилонском царстве. Упоминается о завоевании Киром Египта, тогда как в действительности эта страна была покорена уже сыном Кира Камбисом. Наконец, Ксенофонт дает возможность своему герою умереть от старости на своем ложе, в окружении друзей, между тем как исторический Кир сложил свою голову в битве с массагетами.[515]

Повторяем: главное в «Киропедии» — отнюдь не история; главное — живой образ идеального монарха, подробная картина его образцовой жизни и созданного нм идеального государства. Образ Кира у Ксенофонта — своего рода причудливая амальгама, где мы узнаем живые черты различных исторических персонажей, людей, близких Ксенофонту и почитаемых им. Среди черт, которыми он. наделяет своего героя, отчетливо проступают чисто спартанские доблесть и дисциплина, роднящие Кира с Агесилаем, мудрость в духе Сократа, умение повелевать в стиле восточного деспота, каким, был — или мог стать — Кир Младший.

Такой герой мог появиться только в результате особой идеальной системы воспитания. Эту систему Ксенофонт детально описывает в начале своего/романа (отчего и название всего произведения — «Киропедия», т. е. «Воспитание Кира»). Упор на этот момент сближает Ксенофонта с другими античными философами, которые построение идеального государства связывали с проблемой формирования совершенного человека, с проблемой воспитания(так именно поступали Платон и Аристотель).

Родина Кира — собственно Персия — в изображении Ксенофонта предстает как своеобразное патриархальное государство, наделенное чертами сходства с той идеальной Ликурговой Спартой, которую наш автор ещё раньше описал в трактате «Лакедемонская полития».

Во главе этого государства стоит царь, осуществляющий высшую военную власть и одновременно выступающий в роли верховного жреца, обладающего правом представлять свой народ в сношениях с богами (при совершении различных религиозных обрядов). Царь правит в согласии и под надзором авторитетных старейшин, которые образуют в государстве высший, совет, наделенный правом избирать всех должностных лиц и вершить суд по всем вопросам частной и общественной жизни. Царская власть передается по наследству в рамках одного рода, однако правит царь — и это не раз подчеркивается в «Киропедии» — не как деспот, а строго в соответствий с законом. Разъясняя своему сыну различие в положении его деда, мидийского царя Астиага, и отца — персидского царя Камбиса, мать Кира Мандана замечает: «Дед твой царствует в Мидии и решает все дела, сообразуясь с собственной волей, у персов же считается справедливым, когда все имеют равные права. Твой отец первым выполняет свои обязанности перед государством, обладая установленными государством правами, мерой которых служит закон, а не его собственная воля» (I, III, 18).