Самые уважаемые люди в Средней Азии ходят в хромовых сапогах с надетыми на них лакированными галошами.
Эти сапоги с галошами для них что-то вроде галстука для ответственного работника или шляпы для человека, считающего себя интеллигентом.
Мы пропалываем сорняки, таскаем мешки с урожаем и удобрениями. Хозяин кормит нас домашним лагманом и поит чаем с конфетами.
Все это заменяет занятия по рукопашному бою, метание ножей, стрельбу по македонски, атлетические упражнения и прочую боевую учёбу.
Есть ещё Хабиб. Он не советский колхозник, а заведующий магазином. Но тоже очень уважаемый человек. Хабиб строит большой двухэтажный дом. Он абсолютно цивилизован. Закончил институт, хорошо говорит по-русски. Носит модные штатовские джинсы, батник, чёрные импортные очки-капли.
У КПП толпилась группа местных. Они были в халатах и тюбетейках. Что-то обсуждали, жестикулировали.
Наш взвод идёт в класс.
Диянов спросил:
- А кто мне скажет, что это такое. Большое, волосатое, начинается на «х»?
Взвод молчал.
Диянов ухмыльнулся.
- Подсказываю: заканчивается на «й». Некоторые покраснели. Штеплер сказал:
- Ну это... И тоже покраснел.
* * *
… После школы я никуда не поступал. Ждал повестку в армию. Надеялся возмужать. Повзрослеть. Мама говорила: «В армии из тебя сделают человека».
Почти год до призыва я работал в котельной, кочегаром. Я закидывал уголь в печи и читал. Я перечитал все книги, которые были у нас в доме. Потом перечитал все учебники, которые не раскрывал в школе.
У моего отца был приятель Валера Орлов. Он служил прапором в нашей части, а до этого в Германии, откуда привёз много книг на русском языке. Иногда он давал их мне.
Это были самые золотые месяцы моей жизни. Всё оборвала повестка из военкомата.
Я поднял руку.
- Хэмингуэй.
Капитан повернулся ко мне.
- Ну и как тебе Хэмингуэй?
- Мне понравился.
- А что именно понравилось?
-Мировозрение.. Всё просто и понятно. Мужчины простые и сильные, женщины слабые, собаки - верные.
- Так, так. А кого ты читал ещё?
- Много кого: Фолкнера, Ирвина Шоу, Скотт Фицджеральда, Экзюпери.
Я не читал Экзюпери. Мне он не понравился за имя, но им тогда все восторгались и я назвал этого лётчика для понтов.
- А «Малую землю»?
- Читал!
- Ну и как?
- По-моему, дрянь.
Капитан засмеялся.
- Назначаешься старшим. Диктуешь текст от сих до сих. Остальные пишут. Через сорок пять минут перерыв. Исполнять!
Диянов уходит. Мы пишем и мечтаем о гражданке.
Вечером полуживые от усталости смотрим программу «Время». Просмотр обязателен. Утром будет политинформация. Нужно знать «назубок» фамилии, имена и отчества членов Политбюро ЦК КПСС.
Многие спят. Самые хитрые научились спать с открытыми глазами.
Подкрадывается Каныга.
- Внимание, тем, кто спит... Встать!
Грохот опрокинутых табуреток.
* * *
Утреннюю политинформацию проводил агитатор взвода по прозвищу Фара. Замполит Кравченко о чём-то переговаривался с Дияновым. За последними столами дремали с открытыми глазами.