— Зачем же вас выбросили так далеко от фронта?- спросил я.- Да еще в гражданской одежде? И с командировочным направлением на Урал.

Брызгалов неопределенно пожал плечами:

— Ошиблись, видать.

— Вы прыгнули, когда бомбили город?

— Да.

— А какие дела вас ожидали на Урале?- поинтересовался Коваленко.

Брызгалов оскалил в усмешке большие желтоватые зубы:

— Я туда и не собирался.Удостоверение это так, для отвода глаз, на всякий случай.

— А пятьдесят пять тысяч?

— Ну, это на расходы.

— Так много?

— Наших денег они не жалеют.

— Та-ак…- протянул Коваленко и вдруг резко скомандовал:- Раздевайтесь!

В глазах предателя мелькнул страх.Он покачнулся, как от удара, и дрожащим голосом переспросил:

— Раздеваться? Сейчас?

— Сейчас и поживее!- приказал Коваленко.

Он встал из-за стола и направился к Брызгалову.

Предатель вскочил на ноги. Табуретка упала.

Несколько секунд Брызгалов и майор пристально глядели друг другу в глаза. Затем Брызгалов медленно стянул с себя пиджак. Коваленко, глядя в лицо предателя, передал пиджак мне.

— Дальше…- сказал он.

— Совсем… раздеваться? — спросил Брызгалов.

— Да,- ответил Коваленко.- Догола.

Предатель расшнуровал ботинки, разулся, снял одежду и сел, обхватив бледными руками голые плечи.

Я занялся обследованием пиджака: осмотрел карманы, в которых ничего уже не было, и принялся прощупывать подкладку.

Тогда Брызгалов вдруг скороговоркой выпалил:

— Я все скажу, граждане начальники. Все, все! Один черт! Запутался…

— А мы и не сомневались, что вы все скажете,- очень спокойно отозвался Коваленко, осматривая брюки.- Куда же вам деваться?

— Правильно, гражданин майор!- подобострастно подтвердил Брызгалов.- Все, все скажу.

Вооружившись перочинным ножом, я вспорол борт пиджака и извлек из-под подкладки кусочек жестковатой бумаги, обернутый лоскутком бязи.

— Так… — проговорил Коваленко, — Интересно. Ну-ка, посмотрим…

Это была часть фотокарточки молодой женщины, обрезанная по ломаной линии.

Брызгалов не сводил глаз с майора. От сильного волнения на лбу у него выступили росинки пота.

— Ну?… — обратился к нему Коваленко.

Брызгалов шумно выпустил из груди воздух и, облизнув сухие губы, сказал:

— Влип!

— Дальше?- потребовал Коваленко, заканчивая осмотр одежды.

— Фотокарточка- это пароль,- проговорил Брызгалов.- Вещественный пароль. Теперь я расскажу все по порядку.

— Одевайтесь,- разрешил Коваленко.

Брызгалов медленно оделся, обулся и, бросив взгляд на стол, где лежали отобранные у него вещи, попросил разрешения закурить.

Коваленко взял щепотку махорки, листок бумаги из своего портсигара и передал предателю.

— Фотокарточку, эту половинку, надо показать Саврасову. У него вторая половичка. Сложенные вместе, они должны составить целую фотографию.

— Кто такой Саврасов?

— Инженер.

— Где он?

Брызгалов назвал один из уральских городов.

— Кто вас послал к нему?

— Гауптман… Капитан Гюберт.

Далее выяснилось,что после побега из арестантского вагона Брызгалов попал из танковой части не в штаб дивизии, а в разведывательную организацию гитлеровцев и что его подготовкой занимался некий капитан Гюберт.

Брызгалову было приказано побыстрее проникнуть на Урал, отыскать инженера Саврасова, сказать ему три слова: «Шифр 17 апреля», получить информацию и вернуться обратно к капитану Гюберту. Для этого ему и выдано было служебное удостоверение,паспорт и командировочное предписание на имя агента снабжения Старопокровского завода. Документы принадлежали одному из расстрелянных гитлеровцами советских граждан. Из пятидесяти пяти тысяч рублей — сорок Брызгалов должен был передать Саврасову, а пятнадцать оставить себе.