Марина вынула изо рта термометр.

— У мартинов много любопытных свойств, — сказала Нэнси. — Много лет назад доктор Рапп предположил, что грибы берут часть своих галлюциногенных свойств из корневой системы дерева, что такие вещества можно получать из самих деревьев и что женщины, когда грызут кору, получают из нее легкий наркотик. А связь между деревьями и долгой способностью к деторождению установила Энник. Вероятно, доктор Рапп никогда не замечал, что лакаши беременеют до старости.

— Но все-таки она всегда отдает первенство доктору Раппу, — сказала доктор Буди, не поправляя ее, а просто констатируя факт.

— Если взглянуть на их записи тех лет, то это очевидно, — Томас достал из кармана носовой платок и приложил его к уголкам рта.

— Связь между мартинами и малярией Энник обнаружила только в 1990-е годы, — сказала Нэнси. — И это уж точно ее открытие. Тогда доктор Рапп почти не ездил в экспедиции.

— Но она и в этом уступает ему первенство, — возразила доктор Буди. — Она утверждает, что он упоминал об этом раньше.

Томас Нкомо качнул головой, словно сожалея, что женщина так легко уступает мужчине свои права.

— Самое великое достижение, сделанное здесь, у лакаши, — не раппы и не средство, повышающее плодовитость, а малярия.

— Я не понимаю, — проговорила Марина.

Она и вправду ничего не понимала.

— Женщины из племени лакаши не болеют малярией, — ответила доктор Буди. — Они привиты.

— От малярии нет прививок, — возразила Марина, а ее собеседники улыбнулись.

Томас снова погрыз кору.

Нэнси Сатурн показала на маленького пурпурного мотылька, усевшегося на белый внутренний слой коры. Это было место, где недавно грызла кору доктор Буди, там еще чуть-чуть поблескивала ее слюна.

— Мартин — дерево с мягкой корой. Когда наружный слой коры поврежден, лакаши не снимают ее до камбия, где находятся образовательные клетки. Как видите, на дереве возникает что-то вроде раны, и в такую рану проникает этот мотылек, пурпурный мартинет.

— Вы шутите? — не поверила Марина и подалась вперед, чтобы лучше рассмотреть мотылька. — Тут найдется что-нибудь, что доктор Рапп не назвал в честь себя?

— Племя лакаши обнаружил не Мартин Рапп. Будь это так, деревня наверняка бы называлась «Рапптаун». — Нэнси потрогала кору прямо возле мотылька. Тот, как и лакаши, казалось, безразлично относился к вторжению в его личное пространство. — Agruis purpurea martinet. Он пьет воду из заболони мартинов, питается ею. Он почти одновременно глотает пищу и выделяет экскременты, перерабатывая протеины. Раз в год мартинеты откладывают яйца.

— В кору? — спросила Марина.

Мотылек раскрыл крылышки с двумя ярко-желтыми пятнами, похожими на глаза — по одному на крыле — и снова сложил. Бабочки отдыхают с раскрытыми крылышками, а мотылек со сложенными — давным-давно она где-то читала об этом…

Нэнси кивнула:

— Подобно мартинам и раппам, пурпурные мартинеты обитают, по-видимому, только тут. Иногда их можно увидеть в лагере. Они долетают до реки, но у нас нет данных о том, как они питаются за пределами этой рощи. Ключ к фертильности обнаружен в сочетании дерева мартин и пурпурного мартинета, хотя мы не изолировали физиологические выделения мотылька от протеинов, содержащихся в его личиночной оболочке. Мы лишь знаем, что это работает.