— Очень хорошо.

— Сестра сказала мне, что вы жена Толика Хлюпова, — осторожно забросила удочку Мила, не представляя, чего ждать от странной гостьи.

— Сказать вернее, — неожиданно всхлипнула женщина с накрахмаленным именем Снежана, — я его вдова.

Она достала из кармана носовой платок и несколько раз глухо протрубила в него. Потом отняла платок от лица и пояснила:

— Толик умер сегодня рано утром.

Мучившаяся похмельем Мила почувствовала себя еще хуже, чем минуту назад. Толик Хлюпов был ее единственной супружеской изменой. Однако они давно расстались, Толик женился и сгинул навсегда. До сих пор Мила понятия не имела, кого он осчастливил штампиком в паспорте.

— Сочувствую вам, — пробормотала Мила и тут же спросила:

— А что с ним случилось? Катастрофа на дороге?

— Нет. — Снежана покачала головой, а ее волосы, прилипшие к плащу, который она не пожелала снять, при этом даже не пошевелились. — Он отравился.

Выпитая чашечка кофе в желудке у Милы заволновалась. Щеки мгновенно покрылись легкой зеленью.

— Когда я приехала в больницу, — продолжала плачущим голосом белокурая вдова, — он уже испускал последние вздохи.

— Простите, я что-то никак…

— Сейчас все поймете. Перед тем как его глаза навсегда закрылись, он изо всех сил схватил меня за руку, — Снежана показала, какой это сделал, вцепившись похолодевшей Миле в запястье, — и прохрипел:

— «Вопрос жизни и смерти. Срочно найди Милу Лютикову и скажи ей…»

— Меня? — ахнула Мила.

Ольга, которая стояла на пороге кухни, округлив рот и глаза, схватилась за горло.

— Я знала про вас с ним, — скорбно сообщила вдова. — Толик мне все рассказал. Для меня не было неожиданностью услышать ваше имя из его мертвеющих уст!

— Так что просил сказать мне Толик?

Мила думала, что услышит что-нибудь душераздирающее или хотя бы душещипательное. Однако Снежана ее форменным образом ошарашила:

— По правде говоря, нечто ужасно странное. Видите ли, он не успел закончить фразу. — Она снова полезла за платком и, опустив в него лицо, помусолила свой нос, размазав попутно и тушь, и помаду.

— Странное? — нетерпеливо переспросила Мила.

— Он прохрипел: «Скажи ей, чтобы она выбросила мексиканскую…»

— Что — мексиканскую? — вытаращила глаза Мила.

— Не знаю. Толик не успел договорить.

Женщины молча уставились друг на друга.

— Может быть, у него был бред? — высказала предположение Мила.

— Ни-ни! — запротестовала вдова. — Он был в сознании и отлично все понимал.

— Но у меня нет ничего мексиканского! — растопырила руки Мила.

— Может быть, он имел в виду шляпу? — робко спросила Снежана. — У вас есть дома мексиканская шляпа?

— Есть широкополая шляпа с завязочками. Может, она и мексиканская. Только почему я должна ее выбрасывать?

— Я не знаю, — промямлила Снежана. — Сказать по правде, я надеялась, что вам его слова о чем-то скажут…

Однако Миле его слова ни о чем не говорили.

— Извините, но больше мне нечего вам сказать. — Свежеиспеченная вдова поднялась на ноги и двинулась в коридор; — Я сделала так, как велел Толик. И больше я вам ничем помочь не могу.

Когда за ней захлопнулась дверь, Ольга растерзала обертку на новой пачке сигарет и, затянувшись, выпустила дым в потолок, высоко закинув голову.