«Завтра» могло и не настать, а потому репликант не желал упускать возможность ещё немного пожить по-настоящему.

— А представьте, — весело предложила Свитари, стаскивая с Блайза одежду, — что мы попадём в какую-нибудь обучающую брошюру по вербовке репликантов. И появится у Союза совершенно особенный род войск…

Блайз расхохотался и показал грубый жест в сторону камеры.

— Я не против, — сообщил Чимбик, живо представив себе подобную методичку по вербовке. — Да и братья, думаю, не будут возражать против таких методов…

––—––—––—

Амадо (исп. amado) — дорогая, любимая

A sus amigas — Её друзьям (исп.)

Мучас грасиас (исп. muchas gracias), — большое спасибо

Планета Идиллия. Город Зелар, комендатура

Когда-то Нэйв слышал китежскую песенку про то, как утро красит нежным светом чьи-то там стены. В его случае утро если что и красило, то явно не в нежные цвета.

Встав из-за стола, Грэм помассировал веки. Но перед глазами всё равно стояли строчки рапортов и протоколов, сухим канцелярским языком описывающие «художества» штрафников. В какой-то момент эмоции Грэма просто отключились, спасая рассудок и превращая контрразведчика в механизм, действующий по заложенной программе. Открыть файл. Прочитать. Вынести решение. Открыть следующий файл.

Но всему наступает конец. За ночь Нэйв и его помощники разобрали дела двух тысяч корпоратов, из которых большинство заслужили смертную казнь. От двух штрафных батальонов оставалось неполные полторы сотни — те, кто законопослушно ужрался (или обдолбался) в хлам, либо предпринял попытку утрахаться вусмерть. И то из этих «счастливцев» едва не половина схлопотали плетей за самовольное оставление службы.

Подойдя к окну, Нэйв распахнул створку и тут же захлопнул, морщась от вони.

— Перед тем, как вывезти эту погань, — сказал он входящей в кабинет Ракше, — надо заставить их отмыть площадь. О, спасибо…

Грэм взял протянутую ему забавную круглую чашку без ручки с торчащей оттуда металлической трубочкой. Матэ — бодрящий тиаматский отвар из листьев местного дерева, — нравился Грэму гораздо больше кофе. Строго говоря, к земному парагвайскому падубу растение с Тиамат отношения не имело, но тоскующие по родине колонисты подарили тонизирующему напитку традиционное название.

— Вылизать площадь, — внесла коррективы в наказание Дёмина.

Как только Ракша прекратила поездки по городу, полному горевавших эмпатов, к ней начало возвращаться чувство юмора. Пусть и своеобразное, но Нэйва радовало и оно.

— Не получится, — с нотками сожаления в голосе сказал Костас. — В процессе наблюют больше, чем вымоют таким способом.

Невольно представив эту картину, Грэм поморщился, но чашку не отставил. Чтобы перебить аппетит гефестианцу требовалось нечто совершенно экстраординарное.

— Когда их вывозить будут? — задал он куда более насущный вопрос.

— Лагерь до конца оборудуют и к полудню вывезут, — ответил Рам. — Там прям у завода, чтобы далеко на переработку не возить.

— Из пидоргов — в киборги, — Грэм приложился к трубочке. — Прям эволюционный прорыв.

— Мне глубоко плевать на их личностный рост, — заявила Ракша. — Меня радует, что мы сменим тупых и неуправляемых корпоратов на тупых и управляемых киборгов.