Каин. Действительно, никто.

Именно это меня и беспокоило. Вчера по пути к станции прослушивания мы то и дело отбивались от многочисленных хищников. Теперь их полное отсутствие казалось дурным знаком.

Юрген. Должно быть, тираниды всех сожрали.

Каин. Весьма вероятно.

Памятуя о том, что в джунглях скрывался кто-то еще, я следил в оба, но не замечал никаких видимых признаков нашего вчерашнего преследователя. Я допускал, что он также мог пасть жертвой тиранидов, но не сильно на это надеялся. Судя по ранам на телах убитых катаканцев, он мог за себя постоять.

Зейл. Стойте, впереди что-то есть.

Мы замедлили шаг и вскинули оружие. Порывы ветра шевелили ветви кустарника, полуразумные лианы извивались, пытаясь дотянуться до нас. Если наш вчерашний преследователь хотел оставаться незамеченным, сквозь звуки леса нам вряд ли удалось бы различить его шаги, но я все же усердно напрягал слух, надеясь что-нибудь расслышать.

Один из катаканцев. Император, сохрани!

Юрген. Вот мы и нашли исчезнувшую команду.

То, что мы увидели, не могло присниться мне даже в самом жутком кошмаре. Развешенные на деревьях тела были истерзаны так, что не оставалось никаких сомнений: смерть несчастных не была ни быстрой, ни легкой.

Зейл. Кто мог сотворить такое? Их пытали ночью посреди джунглей. Все местные хищники должны были сбежаться на запах крови.

Юрген. Эти твари похуже орков.

Каин. Эльдарские разбойники. Подобные зверства — их почерк.

Суккуб (появляясь из ниоткуда). Лишь эльдар способны оценить искусство боли.

Должен признать, при виде изящной фигуры, грациозно вышедшей из-за деревьев на поляну, где произошла резня, у меня в жилах застыла кровь. Я встречал этих существ ранее, и, если во Вселенной и есть большее зло, я бы не хотел с ним столкнуться. Насколько мне известно, они существуют, питаясь агонией других существ и никогда не пресыщаются чужой болью.

Один из катаканцев. Ах ты мерзкая паскуда!

Звуки выстрелов, что-то рассекает воздух, крик.

Суккуб (смеясь). Где ваши манеры?

Она двигалась с невероятной скоростью. В мгновение ока эльдарское лезвие рассекло тело дерзнувшего напасть на нее солдата, с одинаковой легкостью пройдя сквозь плоть и кости. Когда тело солдата рухнуло на землю, по ее лицу расползлась довольная улыбка. Эльдар наслаждалась последними муками жертвы.

Каин. Не стрелять! Держите ее на прицеле, давайте выслушаем, что ей нужно.

Суккуб (смеясь). Думаешь, это вам поможет?

Я не питал на данный счет никаких иллюзий. Если она решит атаковать, то, несомненно, перебьет большинство из нас прежде, чем немногие выжившие ее остановят, и у меня не было ни малейшего желания входить в это большинство.

Зейл. Почему ее губы не двигаются, когда она говорит?

Каин. Она использует вокс-кодировщик.

Юрген. Она не утруждает себя готиком.

Суккуб. Осквернить свое горло вашими животными рыками? Ну уж нет.

Каин. Эльдарские ведьмы все такие.

Суккуб (смеясь). Гуда’мир, ведьма Нор’висса, знай, кто перед тобой, и дрожи от страха, ведь скоро твои предсмертные муки насытят моих соратниц. Я Малисия Морталес, третий суккуб Отравленного поцелуя.