— Ты ведь проводишь журналистские расследования и пишешь об экономических преступлениях, так почему же ты ничего не напишешь о Хансе Эрике Веннерстрёме?

— А о нем есть что писать? Я этого не знал.

— Копай. Копай, черт возьми. Что тебе известно о программе УПП?

— Ну, было в девяностых годах что-то вроде программы поддержки с целью помочь промышленности стран бывшего Восточного блока встать на ноги. Пару лет назад ее упразднили. Я о ней ничего не писал.

— «Управление промышленной поддержки» — проект, за которым стояло правительство, а возглавляли его представители десятков крупных шведских предприятий. УПП получило государственные гарантии на ряд проектов, согласованных с правительствами Польши и стран Балтии. Центральное объединение профсоюзов тоже принимало посильное участие, выступая гарантом того, что шведская модель будет способствовать укреплению рабочих движений этих стран. С формальной точки зрения это был проект поддержки, основанный на принципе «учись помогать себе сам» и призванный дать странам бывшего соцлагеря возможность реорганизовать свою экономику. Однако на практике вышло, что шведские предприятия получили государственные субсидии и с их помощью сделались совладельцами предприятий этих стран. Наш чертов министр от христианских демократов был горячим сторонником УПП. Речь шла о том, чтобы построить целлюлозно-бумажный комбинат в Кракове, оснастить новым оборудованием металлургический комбинат в Риге, цементный завод в Таллинне и так далее. Средства распределялись руководством УПП, которое сплошь состояло из тяжеловесов банковской и промышленной сфер.

— То есть деньги брались от налогов?

— Приблизительно пятьдесят процентов вложило государство, а остальное добавили банки и промышленность. Но они едва ли руководствовались альтруистическими побуждениями. Банки и предприятия рассчитывали заработать кругленькую сумму. Иначе черта с два они бы на это пошли.

— О какой сумме шла речь?

— Погоди, ты послушай. В основном к УПП подключились солидные шведские предприятия, стремившиеся попасть на восточный рынок. Мощные компании типа «АВВ»,^>[15] «Сканска»^>[16] и тому подобные. Иными словами, не какие-нибудь там спекулянты.

— Ты утверждаешь, что «Сканска» не занимается спекуляциями? А разве не у них исполнительный директор был уволен за то, что позволил кому-то из своих парней растратить полмиллиарда на сомнительные сделки? И как насчет их поспешного вложения колоссальных сумм в дома в Лондоне и Осло?

— Идиоты, разумеется, есть на любом предприятии мира, но ты же понимаешь, что я имею в виду. Эти компании хотя бы что-то производят. Они хребет шведской промышленности и все такое.

— А при чем тут Веннерстрём?

— Веннерстрём в этой истории выступает как темная лошадка. Этакий паренек, взявшийся из ниоткуда, без всяких связей в тяжелой промышленности, которому тут, казалось бы, и делать нечего. Однако он сколотил на бирже колоссальное состояние и вложил капитал в стабильные компании. Вписался, так сказать, окольными путями.