Пожалуй, говоря о рукописи, особенно впечатляющим будет простой перечень ее героев. Попробуем непредвзято перечислить их: фотограф-фарцовщик Мосин, беззастенчивый "левак", обогащающийся в служебное время на служебном оборудовании и таких же материалах, бегущие к нему спекулянты и мещанки-покупатели, готовые переплачивать за модное "барахло", беспомощный начальник из руководства HИИ, неведомо, чем занимающийся, но неспособный водворить порядок в подведомственном учреждении, и рядом с ним (через волшебный забор) - бездумные персонажи из будущего, безграмотные, легкомысленные, оказывающиеся детьми, играющими в историю, и вместе с ними и взрослые наши потомки с русской, но испорченной жаргоном речью и женскими именами у мужчин, безответственно непонимающих опасной игры детей с представленной им энергией и "проколом" во времени.

Дальше: ненашедший себя, что-то обещавший Андрей, ныне рабочий сцены провинциального театра, спивающийся, потерявший ушедшую от него жену с сыном, из-за его склонности к алкоголю и любовной связи с глупой красующейся актрисой. Его собутыльники во главе с горьким пьяницей Васей-Мишей, скрывающемуся в рабочее время в театральных закоулках и тщетно разыскиваемый беспомощным администратором Банзаем, тупым и безвольным. Товарищи, покрывающие приятеля, пренебрегая своими обязанностями. (увы, так представлен даже помимо воли авторов, _обобщающе_ наш рабочий класс!)

Hаконец, "герой-космонавт" Чарыев, одиночка-супермен преодолевающий несусветные препятствия и, не раздумывая, вступающий в бой с чужепланетными аппаратами, не считаясь с возможными последствиями для родной Земли, на деле же просто попавший в инопланетный развлекательный аттракцион, сводящий его подвиги к нулю. Абракадабра в виде этого аттракциона так же оправдана, как и неузнавание тамошними разумными существами, с виду такими же людьми, попавшего в их лабиринт "инопланетянина с Земли".

Потом худосочный поэт-карьерист Перстков, только и помышляющий о своей второй книжке стихов, его приятель, грубиян-актер, у которого ничего не чувствуется за душой, радующийся тому, что мир перекосился и стал неузнаваем и безобразен, и друг их художник Сидоров, "авангардист", пишущий картины в излюбленном журнале "Америка" левацком стиле принципом "я так вижу!" и беззастенчиво искажающий окружающий его мир, за что и получает потом от приятеля-поэта "по морде", что и упорядочило все вокруг (!) Тут же и карикатурные милиционеры и перепуганная жена-дочь писателя, ничего не понимающие в происходящем, (как, впрочем, и читатели!).

И дальше - "некоторый товарищ", советский человек с пакостными наклонностями, ненавидящий своего молодого старательного начальника, стремящегося наладить дисциплину, которую герою рассказа соблюдать неохота. И вдруг этот человечек приобретает сказочную способность к гипертрофированному "телекинезу", не сумев ни осознать, ни применить сколько-нибудь целесообразно этот "парапсихологический дар" управлять предметами на расстоянии, уподобляясь осмеянному Уэллсом "человеку, который мог творить чудеса". Столь же серенькая его сослуживица с ярлыком "яркая".