— Начо, а ты не забыл, зачем ты привез меня сюда? — промурлыкала Грейс, лаская Начо.

— Нет, — выдохнул он. — Расскажи, каким ты меня помнишь?

— У тебя очень красивые, сильные и сексуальные руки…

— Да? Сексуальные?

— Да, очень, особенно когда ты ласкаешь меня этими сильными руками.

— Это намек? — хмыкнул Начо.

— А ты как думаешь? — соблазнительно улыбнулась Грейс.

— Что ж, я заставлю тебя кричать от восторга. — Он осыпал поцелуями ее живот, бедра, спускаясь все ниже и ниже…

— Начо, перестань! — простонала Грейс, выгибаясь всем телом.

— Ты правда этого хочешь? — прищурился он.

— О нет, еще!

— Ненасытная моя, — прошептал довольный Начо.

— Ты сейчас смотришь на меня, — догадалась Грейс.

— Да, мне нравится смотреть на тебя.

— Иди ко мне!

Крепко удерживая ее за запястья, Начо легко вошел в нее, даря Грейс долгожданное наслаждение.

— Ты такая маленькая и хрупкая, — прошептал Начо, двигаясь предельно осторожно, чтобы не причинить ей боль.

— Да, а ты большой и сильный, — Грейс приподняла бедра, двигаясь с ним в такт. — Так?

— Да, не беспокойся ни о чем. Я сделаю все, чтобы тебе было хорошо.

Грейс инстинктивно отдалась ритму страсти, приподнимаясь на волнах удовольствия.

— Что ты вытворяешь? — изумился Начо, когда Грейс начала работать внутренними мышцами, сжимая его все сильнее и сильнее.

Вскрикнув, Грейс всем телом прижалась к Начо, шепча бессвязные слова любви и благодарности. Никогда в жизни ей еще не было так хорошо. Начо лишь с улыбкой смотрел на нее.

— Тебе хорошо, моя кошечка?

— Да…

— Хочешь спать?

— О нет, — рассмеялась Грейс. — Теперь моя очередь!

Грейс дарила ему ласки, о которых Начо и не смел мечтать.

— Стоп, — хрипло пробормотал он, когда руки Грейс начали ласкать его бедра. — Что ты хочешь?

— Тебя! — Она страстно поцеловала его.

Теперь она была лихой наездницей, дикой амазонкой, скачущей вверх и вниз по долине любви. Она хотела этого мужчину и знала лишь одно: жизнь ее будет пуста без Начо.

— Еще, — простонал Начо, сжимая ее бедра.

Яркая вспышка оргазма поразила их почти одновременно, заставляя содрогаться в сладостной муке. Обессиленные, они лежали в объятиях друг друга, приходя в себя после бурной любви.

— Тебе хорошо? — Начо дотронулся губами до ее щеки.

— Да, я никогда еще не испытывала такого. — Грейс уткнулась в его грудь.

— Мне тоже очень хорошо с тобой. Ты необыкновенная, Грейс. — Он ласково погладил ее по спине.

— Надеюсь, единственная и неповторимая.

— Да, ты единственная и неповторимая. — Он снова поцеловал ее. — Я не сделал тебе больно?

— Если только сердечко немного ранил, — пошутила она. — Со мной все в порядке!

«Все в порядке». Слова эхом отозвались в его сердце. «Она всегда и всем говорит, что с ней все в порядке, — догадался Начо. — Это ее защитный барьер, она не хочет быть обузой».

— Врунишка. — Он нежно смахнул слезу с ее щеки.

— Я плачу не от того, о чем ты подумал, — всхлипнула она, стараясь сдержать слезы. — Слезы бывают совершенно разными!

— Ну-ка, расскажи мне!

— Можно плакать не только от горя, но и от счастья, от чувств, которые переполняют тебя. От неожиданного понимания, как человеку может быть хорошо…