– Случайно, Сергей Палыч. Обратила внимание, что в складной ложке (а это довольно сложный складной нож со многими лезвиями) лежит какая-то палочка. Сумела достать ее, она оказалась магнитом.

– Врешь ты все. Покажи твоего «бориса»!

Она залезла в карман, расстегнула кнопки, вытащила мягкий мешочек и «артефакт». Королев попытался поднести к нему палочку, но тот не реагировал, оставаясь диамагнетиком.

– Есть несколько кадров, где твой кулон ведет себя очень странно, нарушая законы физики, например, он висел длительное время острием к Земле, помогая тебе ориентироваться в пространстве.

– Не обращала внимания, Сергей Павлович. Ой, нет, точно, один раз видела и толкнула его пальцем. Скорее всего, его нитка туда утягивала. Я потом сняла его с нее.

Королев тяжело выдохнул воздух. Сложил пальцы в замок и несколько минут молчал, что-то обдумывая.

– Ладно, будем считать это случайностью, счастливой случайностью, благодаря которой мы смогли полностью выполнить программу твоего полета. Трудно было?

– Что?

– Делать ремонт в космосе?

– Нет, только боялась винтики и шайбочки потерять. А так я даже ручки развернула выступами в нужную сторону. Кто-то перепутал их при установке, там двойной вырез под резиновый штифт. Поэтому поставили наоборот. Выступ надо делать один, или под углом.

– Брали готовую рукоятку. Учиться тебе надо настоящим образом, как говаривал Владимир Ильич. Принято решение о прекращении полетов кораблей «Восток». Хотя их еще шесть штук. Переделаем в «Зениты». Они себя исчерпали. Следующий раз полетишь без своего «бориски».

– Ни за что! Он – мой талисман. Даже если он мне помогает или пытается помочь, так ведь это хорошо! Он же нашему делу помогает. Общему делу. – Она взяла камень и поцеловала его.

– Вот, коза-дереза! Выпороть бы тебя! – Королев прикрыл глаза и показал большой палец левой руки. – Спасибо, девочка. Ты оправдала мои надежды. Полетишь в апреле с Еркиной, а возвращаться будешь с Пономаревой. Что тебе сейчас хочется больше всего?

– Спать, Сергей Павлович. Устала, только сейчас стала понимать, насколько я устала.

– У врачей большие претензии к тебе по поводу твоего отдыха. Смотри у меня! – он погрозил ей указательным пальцем. Встал и вышел. Больше никаких людей к ней не допустил.

Через девять часов они вылетели в Москву. За это время успели посадить, найти и встретить Быковского. Он установил рекорд продолжительности одиночного полета. «Двадцатый» не желал ничем и никем рисковать. Все было подчинено одному: оторваться от американцев, сделать то, что им недоступно.

Это полностью совпадало с настроением в верхах, поэтому космический проект, несмотря на его дороговизну и малую отдачу обратно в экономику, продолжал развиваться. Также очевидным было то обстоятельство, что, если мы отстанем – это будет навсегда. Просто не дадут денег. Этого – достаточно.

Затем была красная дорожка от трапа самолета до места, где стояло высшее руководство Союза ССР. Липкие поцелуи на щеках, оставляющие жесткое желание поднять руку и вытереться. Но кругом и всюду кино– и телекамеры. Все снимается на пленку, не важно какую. Для истории. Истории чего? Хотя это первые шаги человечества в очень враждебной среде даже ближнего космоса. Робкие и неумелые, но отчаянно смелые. Если бы не рискнули тогда, 12 апреля 1961-го, то до сих пор бы сидели на земле. Самолет братьев Райт был весьма далек от совершенства, но он – летал. Через него привлекались новые умы и финансы. В итоге авиация стала одним из важнейших условий победы.