— Да-да. А потом она решила сама стать принцем. Богатство?

— Чтобы не думать.

— Думать вообще вредно, но согласен — кому нужен ваш Париж после многодневных очередей к бюрократам.

— Тепло…

— Замерзаешь даже в июле? Лето-то кончается.

— Лето кончится… не скоро… — слезы сами текли из глаз, а я держала дыхание, чтобы не разрыдаться.

— Но кончится, и с ним все хорошее.

— Нет!

— Да. Белые платья, которые ты никогда не носила, открытые машины, бесполезные в Москве, зеленоглазые суперагенты, высокие блондины, алые тюльпаны, друзья, которые есть у кого-то другого, талант, которого не было, ночь, которая кончилась в 19 лет, вечная любовь, уходящая вместе с зеленой листвой.

Я могла лишь сжимать губы все крепче и крепче, зажмуривать глаза и стараться не отпустить на волю слезы и крик.

— А еще я всегда хотела встретить вампира.

— Ты его встретила!

Я вскинула голову. Макс стоял напротив меня. Его морок рассеялся. Он довел меня всего лишь словами.

— Доволен? — в моем голосе все еще звенели слезы. Но Макс меня не слушал. Он снял с пальца одно из своих колец. Серебряное, широкое. Он подбросил кольцо на ладони и показал мне. На нем была звериная морда с желтыми камнями на месте глаз.

— Ты его встретила. Самого безумного вампира в этом городе и, может быть, даже стране. Довольна ли ты исполнившейся мечтой?

— Не знаю.

— О, все еще не знаешь? Удивительно сильны инфантильные желания. Посмотри на это кольцо, — он поднес ладонь поближе. — Если ты увидишь такое у Люция, сообщи мне. Я даже запишу тебе свой мобильник.

Я вопросительно посмотрела на Макса. Инфантильные желания — хорошо, я понимаю. Но с чего он взял, что в остальном я тоже наивна? Я что, больная, участвовать в заговорах одних вампиров против других?

— Мне кажется, я нашел, что общего между тобой и другими. Теми, кого Люций приводил сюда, по крайней мере. Если я прав, то в ближайшее время ты окажешься замешана в какую-нибудь скверную историю с тем новеньким, которому тебя представил Эшер.

Я ахнула про себя. Костик! Почти забыла о нем.

Не почти — совсем забыла, увлеклась болтовней. А ведь хотела расспросить кого-нибудь о нем, увидеть.

Макс наблюдал за мной, сощурив глаза. Он вернул кольцо на палец, и мне показалось, что глаза зверя на нем недобро сверкнули.

— Не бойся Люция. Я страшнее.

Я не смотрела, как он уходил. Никаких укусов, никакой физической боли, но я уже соскучилась по светловолосому садисту.

Когда дверь снова хлопнула, я едва удержалась от стона. Они все по очереди будут приходить знакомиться?

К счастью, я ошиблась. В комнату вошел Эшер, окинул взглядом бардак и коротко бросил: Пошли.

За время моего заточения наступил день и дом преобразился. Окна открыты, и сквозь них щедро льется солнце. Из распахнутых в сад дверей в холле слышен шум листвы и пение птиц. Никакой мрачной ночной романтики. Словно не вампирское гнездо, а загородный коттедж жизнерадостной семьи.

— Мы называем это не гнездо, а прайд, — сообщил Эшер, не оборачиваясь. — Название немного устарело, но раньше сообщества вампиров были похожи именно на львиный прайд.