– И у всех был доступ к приобретенным вами продуктам?

– Ну, я не помню, – женщина задумалась. – Сунуть продукты в микроволновку, накрыть стол… Не знаю, кто этим занимался – Валентина или Зоенька. Продукты валялись в зале, принес их туда из машины Олежка Максимов, Богдан бродил по дому за дедушкой, канючил на новый шланг… Господи, – женщина вздрогнула. – Зачем мне теперь все эти люди? Придется их увольнять. На какие средства содержать эту ораву?.. – внезапно в ее лице появилось что-то осмысленное. – Но разве мог кто-то из этих людей напакостить дедушке?

– Зависит от суммы вознаграждения, – Вадим пожал плечами. – Знаете, Маша, сколько ни пытаюсь понять человеческие души – всюду потемки…

Он попросил ее пригласить всех четверых работников. На какое чудо рассчитывал? Но чудо, тем не менее, свершилось. Очередное действие спектакля абсурда. Маша корчилась в кресле, не решаясь поднять от стыда и смущения глаза. Озадаченная прислуга – оторванный от работы Богдан, выразительно скребущий затиркой шею, пампушка с полотенцем, продолжающая мечтательно разглядывать посетителя. Шофер Максимов дальше двери не пошел, прислонился к косяку, скрестив руки на груди. Просочилась бледная домработница с собранным на затылке пучком волос и спряталась за спиной у Зоеньки.

– Прошу прощения, – начал Вадим, – что оторвал вас от дел крайней надобности и собрал по пустячному поводу. Мария Викторовна вас всячески выгораживает, но имеется серьезное опасение, что именно кому-то из вас было угодно подсунуть неделю назад Семену Борисовичу препарат, способствующий приступу аритмии.

Реакция на тревожную увертюру была подобающей. Мария перестала корчиться, уставилась на Вадима с опаской: не открылся ли этому умнику мистический тоннель для связи с информационными полями прислуги? Не стоило даже пытаться – способность объять необъятное сегодня беспробудно спала. Он смотрел на людей и не чувствовал даже мимолетного позыва к озарению. Прислуга беспокойно шевельнулась. Пампушка открыла рот и сделала глаза новорожденного олененка. Домработница криво ухмыльнулась – привлекательная, как прямая кишка. Шофер оторвался от косяка, постучал костяшкой пальца по лбу – дескать, случай из разряда «это мы не лечим».

– Человек, ты чё, офонарел? – пробасил колоритный Богдан. – Мария Викторовна, чего он тут бормочет?

И тут заговорили все разом. Начал возмущаться Олег Максимов, бледная Валентина вылезла из-за спины пампушки и зачастила бесцветным голоском. Всплеснула руками Зоенька, выдала жалобную тираду. Но что-то, тем не менее, творилось в атмосфере. Воздух сгущался, и тонкая струна уже натянулась, чтобы порваться. Явилась странная мысль, что сегодня можно обойтись без ясновидения и прочих паранормальных чудес. Он дождался тишины и ослепительно улыбнулся.

– Небольшая прелюдия, если позволите. Всем вам известно о кончине известного актера и драматурга Урбановича – друга вашего покойного работодателя. Семен Борисович этот удар стоически выдержал. Через день за ужином почувствовал серьезное недомогание. В больнице его состояние удалось привести в норму, но случилось новое несчастье. В прошедшую субботу Семен Борисович трагически погиб. Прямое отношение к его смерти имеет некая Ордынская Галина Юрьевна – заведующая отделением. На следующий день Галину Юрьевну устранили – ей безжалостно перерезали горло. Видно, женщина знала не только посредника, сумевшего шантажом подвигнуть ее на злодеяние. Не могу избавиться от мысли, что подобная же участь может ожидать кого-то из присутствующих…