– Бон суар-р-р, бон суар-р-р, мон ами, – на одном дыхании пропела она заключительные строчки песни, после чего отступила от стойки с микрофоном, отвесила низкий поклон и под бурные аплодисменты скрылась за кулисами.

Хлопки постепенно сошли на нет. И вкусившая духовной пищи публика принялась наслаждаться изысканными блюдами французской кухни, приготовленными известным парижским шеф-поваром.

– Же не манж па сис жур, – вздохнула Медникова и, наколов вилкой плавающий в винном соусе кусочек индейки, отправила его в рот. – М-м-м… Вкуснотища-то какая, – и она с блаженством посмотрела на Ларина. – А ты чего не ешь? Неужели не проголодался?

– Слушай, Катя, – Андрей отодвинул в сторону тарелку с нетронутыми лягушачьими лапками. – Мы с тобой тут уже целых полчаса сидим, и все это время ты только и делаешь, что рассказываешь мне об истории французской кухни. Я, конечно, благодарен тебе, что хоть немного просветился в этом плане. Но, по-моему, ты меня не за этим сюда пригласила.

– Т-с-с, – секретарша Стариканова приложила указательный палец к губам. – Ты слышишь, как шипит в наших бокалах «Дом Периньон»?

– Да ты издеваешься, – Ларин уже терял терпение и был на грани того, чтобы встать и уйти.

– Вот так всегда, – вздохнула Медникова. – Идешь куда-нибудь с мужчиной, пытаешься отвлечь его от дел, а он ни в какую – все о работе да о работе трещит. Неужели тебе не хочется расслабиться? Ведь ты это заслужил.

– После выборов отдыхать буду, – убежденно произнес Андрей. – А теперь я с твоего позволения пойду. Дел по горло.

– Постой, – остановила его Катя.

– Что такое? – спросил Ларин с издевкой. – Вновь будешь мне французской кухней голову дурить? Нет уж, изволь, я этого уже накушался.

– Предложение у меня к тебе есть. Деловое, – лицо Медниковой стало серьезным.

– Вот это уже другой коленкор, – приободрился Ларин. – Итак, я весь внимание.

Секретарша Стариканова пригубила шампанского и, промокнув губы белоснежной салфеткой, подалась вперед.

– Можешь спорить со мной, не соглашаться, но факт остается фактом – ты новичок на рынке продаж депутатских мандатов. А следовательно, еще не успел обзавестись постоянными клиентами-покупателями, не наладил связей с людьми, которые хотят провести своих холуев в Госдуму, – рассуждала женщина. – Я понимаю, что со временем ты их обязательно отыщешь. Но вот загвоздка. Времени-то у тебя нет, ведь до выборов совсем ничего осталось. А как я знаю, Нил Константинович поставил перед тобой четкую задачу – продать ровно двадцать мандатов. Правильно?

– От тебя ничего не скроешь, – Андрей уже подозревал, куда клонит Катя.

– И вот ты не закрываешь эту цифру. Вместо двадцати успеваешь найти только десятерых, и то это в лучшем случае. После чего Стариканов увольняет тебя к чертовой матери как не оправдавшего его доверие. Да к тому же и требует выплатить недополученные деньги. Как тебе такая перспектива? – ухмыльнулась Медникова.

– Откуда такая уверенность, что именно так и произойдет? – прищурился Ларин.

– Да потому что, кроме Мясниковича, из этой тусовки ты никого не знаешь, – проявила свою осведомленность женщина. – Но он свой заказ уже сделал. И больше с него ты ничего не поимеешь. А чтобы выполнить требование Нила Константиновича, тебе нужно получить еще несколько таких заказов. Знаешь кого-нибудь, кто готов их тебе дать?