Лиза, узнав о связи Альдо на стороне, потребовала ее разорвать.

Немного подумав, Адальбер наклонился и прошептал:

– Если бы Аве удалось ее черное дело, Полина по велению своей любви позабыла бы о клятве и обязательно полетела спасать того, кто стал смыслом ее существования.

– Я тоже так считаю. И даже думаю, так ли безопасен для Авы Нью-Йорк? Полину не остановишь, она готова сражаться на шпагах, как д’Артаньян, и на пистолетах, как Билл Буффало[39]. Мне кажется, она способна, ни минуты не колебаясь, стереть любого врага с лица земли, и семья ей только поможет. Это особенная семья, и Альдо стал для них идеалом. У себя в стране Белмонты имеют огромное влияние, обладают поддержкой правительства и порой даже пользуются военными кораблями в личных целях.

– Хорошо то, что хорошо кончается, – глубокомысленно заключила План-Крепен. – А наш разговор болтовня, и не больше.

Танцы продолжались, но недолго. Внезапно все переменилось. Все – даже мало восприимчивые люди – ощутили приближающуюся опасность, а чувствительные гости похолодели и вздрогнули. Празднество потускнело, свет померк. Музыка звучала все тише и наконец смолкла совсем.

Герцогиня стояла с бокалом шампанского и беседовала с датским послом, она нахмурила брови и повернула голову к дверям гостиной. Питер выпустил руку Лизы и тоже с тревогой взглянул на вход.

– Вы только посмотрите, кто к нам пожаловал! Люди в черной форменной одежде! Уж не полиция ли? И это в мой дом, во время торжества, на котором был сам король? Немедленно выставьте негодяев за дверь и потребуйте извинений. У нас не проходной двор, чтобы являться без спроса. Вон! И немедленно! Спусти́те на них «собак» и заставьте их убраться! – приказала герцогиня сыну.

– Не знаю почему, но мне страшно, – прошептала Лиза, подойдя к Альдо, и он обнял ее за плечи.

– Нечего бояться, милая, – ласково произнес князь.

«Гнездо Морозини» насторожилось, люди сбились потеснее. Как это ни было невероятно, но враг проник и на эту территорию. От полицейских, которые занимали входы и выходы, отделились два человека, очевидно офицеры, и направились к герцогине, надменной и гневной, которая ждала их, чтобы учинить разнос.

– Что означает ваше вторжение? Кто вы такие, чтобы переступать порог дома семьи Картленд, когда король и королева только покинули его? Похоже, вы лишились рассудка, и это дорого вам обойдется.

Человек в форме отдал низкий поклон:

– Поверьте, я здесь не ради удовольствия, этого требует мой долг, и я ему повинуюсь. Я из полиции, суперинтендант Адам Митчелл, Скотланд-Ярд.

– И почему такой человек осмеливается являться ко мне на праздник? Как вы видите, у нас в гостях немалая часть правительства!

– И мы ждем от вас объяснений! – отчеканил Питер. Он не видел необходимости сдерживать гнев, так как терпеть не мог Митчела. – Какова бы ни была ваша миссия, вы могли бы выбрать другое место и другое время, чтобы ее исполнить!

– Как бы ни был неприятен долг, его исполняют, у нас нет другого времени, и я приношу тысячу извинений вашей милости, – проговорил Митчел, скривив рот в улыбке.