Взяв ее на руки, я отнес Соню в свою спальню и накрыл девушку одеялом, но лечь рядом так и не успел. Телефон на столе завибрировал, а на экране высветился номер отца.

– Да? – ответил я приглушенно.

– Из-за твоего стейка я всю ночь проторчал в туалете, – пожаловался отец, но вдруг выругался, а я услышал звук захлопнувшейся двери. – В Лос-Анджелес тебе придется лететь самому. До связи.

В этой ситуации радовало только то, что Сонина рыба все-таки была ни при чем.

Мне было стыдно. Мне было настолько стыдно, что, имей я возможность повернуть время вспять, обязательно так бы и сделала. Конечно, совсем без каверз не обошлось бы, но рыбу я совершенно точно готовить бы не стала. Хотя бы потому, что я сама ни черта не выспалась этой ночью.

– Да ладно! Уже? – простонали рядом со мной мужским голосом, а я опасливо приоткрыла один глаз, очень сожалея о том, что не могу испепелять будильники взглядом.

Чужой телефон надрывался, от вибрации ползая по тумбочке, но тянуться до него через стонущего Никиту мне было лениво…

– Никита? – удивленно села я на постели, осматривая обнаженного начальника, который был едва-едва прикрыт одеялом. Ну ладно, на нем явно присутствовали трусы, но это даже за одежду не считается! Там все выпуклости только так видны!

– Что? – недовольно отозвался начальник, все-таки отключая назойливый будильник. – Хочешь меня добить? Валяй, потому что к полету я точно не готов.

– Так, может быть, не полетим? – с надеждой спросила я, настойчиво прикрывая мужчину одеялом.

Я даже уже предвкушала желаемый сон, но Никита Андреевич оказался настоящим мужчиной – вредным и донельзя нелогичным:

– Полетим, но ты в душ первая, – решил он с закрытыми глазами, кому из нас меньше спать. – Хотя… Первый все-таки я.

И он умчался, судя по скорости, в туалет, а я подумала, что он там и без меня справится, а потому бессовестно проспала еще полчаса, чтобы потом в спешке собираться в аэропорт. Очень переживала за бледного начальника, стараясь ему во всем быть опорой и поддержкой, но мы же гордые:

– Я сам, – твердил он мне, когда я попыталась вытащить из машины наши чемоданы. – Я сам, – забрал он у меня таблетки, которые я для него захватила. – Я сам, – пристегнул он ремни безопасности перед взлетом.

– Да я-то вам тогда зачем? – возмутилась я, с любопытством осматривая салон частного самолета.

Это, я вам скажу, не в обычном летать. Во-первых, самолет сам по себе был куда меньше, чем те, что использовались для пассажирских перелетов. Во-вторых, салон отличался наличием вкуса, чистоты и роскоши.

Сейчас мы сидели друг напротив друга в мягких кожаных креслах, а между нами располагался раскладной стол. Таких островков в салоне было два, а дальше, за моей спиной, находился огромный диван. Напротив него висел массивный телевизор. Еще дальше имелись кухня, небольшая спальня и санузел. Первое определенно радовало меня, а третье – моего начальника.

– Точно не для того, чтобы ты без умолку разговаривала. Ты можешь посидеть в тишине хотя бы пять минут? – тяжело вздохнул Никита Андреевич, прикрывая веки.