— «Вэйкимом из Дома Мертвых…»
— «Во имя Анубиса…»
— «Во имя Анубиса…»
— «Вэйкимом…»
— «Вэйкимом…»
— «Посланником Анубиса в Срединные Миры…»
— «Посланником Анубиса в Срединные Миры…»
— «…и за их пределы…»
— «…и за их пределы…
— Слушайте же меня теперь, о мертвые: я нарекаю этого человека — Вэйким. Повторите его имя!
— Вэйким, — произносят мертвые губы.
— Да будет так! Теперь ты наречен, Вэйким, — говорит Анубис. — И стало быть, надлежит, дабы прочувствовал ты свое рождение в мире имен, чтобы ушел иным, чем прежде, о мой новоназванный!
Анубис поднимает руки над головой и опускает их вниз.
— Продолжайте танцевать! — приказывает он мертвым.
И они опять принимаются двигаться в такт музыке.
В зал вкатывается членорезка, за ней следует автопротезист.
Вэйким отворачивается от них, но они подъезжают к нему вплотную и останавливаются.
Первая машина выпускает наружу держатели и захватывает ими Вэйкима.
— Слабы руки людские, — говорит Анубис. — Да будут они отняты.
Человек кричит, когда пила впивается в его тело. Потом он теряет сознание Мертвые продолжают танцевать.
Когда Вэйким приходит в себя, по бокам у него свешиваются две гладкие серебряные руки, холодные и бесчувственные. Он сгибает пальцы.
— А ноги людские медлительны — во веем, кроме усталости. Сменить их ему на металлические, устали не знающие.
Когда Вэйким вторично приходит в себя, он стоит на серебряных ходулях. Он переступает с ноги на ногу. Язык Анубиса выстреливает из пасти наружу.
— Положи правую руку в огонь, — говорит он, — и жди, пока не раскалится она добела.
Стихает вокруг музыка, и пламя ласкает его руку, пока они не становятся одного цвета. Мертвые ведут свои мертвые разговоры и пьют вино, вкуса которого не ощущают. Они обнимаются безо всякого удовольствия Рука начинает отсвечивать белым.
— Теперь, — говорит Анубис, — сожми десницей свою мужественность, дабы выжечь ее.
Вэйким облизывает пересохшие губы.
— Хозяин... — говорит он.
— Исполняй!
И он исполняет и, не закончив, падает без сознания.
Когда он приходит в себя и смотрит вниз на свое тело, оно уже все из блестящего серебра, бесполое и могучее. Он прикасается рукой ко лбу, и раздается звяканье металла о металл.
— Как ты чувствуешь себя, Вэйким? — спрашивает Анубис.
— Не знаю, — отвечает тот, и голос его звучит странно и резко.
Анубис подает рукой знак, и ближайший бок режущей машины становится зеркальным.
— Полюбуйся на себя.
Вэйким смотрит на сверкающее яйцо, это его голова, на желтые линзы, это глаза, на блестящую бочку, свою грудь.
— По-разному могут люди начинать и заканчивать свою жизнь, — говорит Анубис. — Одни могут начинать в виде машины и медленно завоевывают себе человечность. Другие же могут кончить как машины, теряя понемногу свою человечность по ходу жизни. Потерянное всегда может быть обретено вновь, добытое — утеряно. Что ты такое, Вэйким, человек или машина?
— Не знаю.
— Тогда я еще усугублю неразбериху в твоей голове.
Анубис делает знак, и у Вэйкима отваливаются руки и ноги. Его металлический торс, звякнув о каменные плиты пола, откатывается к подножию трона.