А может, нарисовать?

Вышла проводить нас и бабка Дарья. Насмешливо щурилась, стоя у своего дома и даже помахала рукой на прощание. Мол – катись отсюда, ведьмак, и друзей своих забирай.

Стоило только мне в машине вставить аккумулятор в телефон, как он практически сразу зазвонил. Естественно, на экране высветилась до боли родная фамилия.

Спасибо тебе, оператор сотовой связи, за сообщение о том, что данный абонент снова находится в сети. Кому удобство, кому головная боль.

– Да, Ольга Михайловна, – произнес я, не обращая внимания на фырканье Мезенцевой.

– Куда пропал, дружочек мой? – почти пропела в трубку женщина. – Не скажу, что с ног сбились, тебя разыскивая, но профессиональная гордость Геннадия задета. Чтобы он искал и не нашел?

– Плохо искал, – не стал выгораживать ее сотрудника я. – Кому надо, те на след напали. Стало быть, не так он и хорош.

– Мне передать ему твои слова?

– Да как-то все равно, – не покривил душой я. – Дело ваше.

– И о деле. – Голос женщины приобрел немного другие интонации. – Есть, чем меня порадовать?

– Пока нет. Но скоро, полагаю, мне будет, что вам рассказать. В любом случае, можете спать спокойно. Того, кто доставил неприятности вам и Павлу Николаевичу, вряд в данный момент интересует вопрос продолжения банкета. У него другие планы и цели. За это поручусь.

– Спасибо, – поблагодарила меня Ряжская. – Новости отличные. Вот только один момент хотелось бы прояснить. Выходит, ты знаешь кто это? Так почему мне неизвестно имя и местонахождение данного человека? Если не ошибаюсь, именно об этом и шла речь.

– Если не знаете, значит, вам оно ни к чему, – отозвался я.

– Это ты так решил?

– Именно. – На душе у меня внезапно стало легко и светло, как когда в душной накуренной комнате открываешь форточку и в нее врывается порыв зимнего ветра, неся с собой свежесть и прохладу. – Вы знаете ровно столько, сколько нужно. Так есть и так будет впредь. Если вас не устраивает подобное положение вещей, то это ваши проблемы, а не мои.

Нифонтов, сидящий за рулем, показал мне большой палец левой руки, выражая тем самым полное согласие с тем, что услышал.

– Н-да, – помолчав с полминуты, непонятным тоном произнесла Ряжская. – Надо что-то сказать, а что именно – не знаю. Потому лучше промолчу.

И в трубке раздались гудки.

– Ни фига ты с ней не спал! – внезапно заявила мне Мезенцева. – Врун!

Как будто я это утверждал! Сама придумала, сама поверила, сама обиделась. Я вообще ничего не делал.

– Как страшно жить, – вздохнул Николай. – Знаешь, Саш, почему я всегда сажаю ее рядом с собой в машине? Боюсь за спиной держать. Кто знает, что ей придет в голову? Хорошо, если уснуть. А вдруг ей захочется мне в шею ручку воткнуть? Просто чтобы посмотреть – пройдет она насквозь или нет?

– Хм, – призадумалась Мезенцева и уставилась на его шею.

Меня довезли до дома, причем машина Слав составила нам компанию.

– Короче, – уже у подъезда, перед прощанием, явно смущаясь, произнес Слава Два. – Вот тебе визитка, держи. Это ведьма, та самая, которая тебя на след наведет. Звони смело, пока вы эту пакость на ноль не помножили, ждать от нее подстав не стоит. До той поры она твой верный союзник. Но после – держи ушки на макушке, не верь ни единому ее слову, и самое главное – не поворачивайся к ней спиной.