— Если они смогут их выставить, вы это имеете в виду, не так ли? — она спросила горько. У нее был больше чем один несчастный опыт, имеющий дело с правительственной бюрократией солли.

— Я не знаю, как это собирается повернуться. Насколько я знаю, никто не знает, как это собирается обернуться, в конце концов. И я знаю, что вы недовольны, но вы не единственная. Не забывайте, Шарон, я был уволен в запас. Так что, когда я возвращусь на Мантикору, то, вероятно, окажусь, призванным на действительную военную службе. Если это дело идет так ужасно, как оно могло, я быть, я могу только закончить тем, что повезу что-то помимо фрахта назад в Солнечную Лигу.

Она смотрела на него безучастно в течение долгого момента, как будто она просто не могла понять то, что он говорил. Тогда она покачала головой быстро.

— О, нет, Лев! До этого не должно дойти! Я знаю, что Ваши люди сердиты, и я был бы также, если бы то, что они думают, произошло, произошло с моим флотом. И я не говорю, что это не происходило! — она добавила еще до того Валленштайн попытался высказаться. — Но конечно Ваша Звездная Империя не является достаточно сумасшедшей фактически пойти на войну с Лигой! Да ведь это походило бы на… как…

— Как Дэвид и Голиаф? — Валленштайн произнес немного более резко, чем он обычно говорил с нею, и ее глаза расширились. — Я думаю, что это — вероятно, сравнение, которое Вы ищете, — он продолжал. — И я даже допущу, что это является соответствующим. Но Вы может думать как угодно о том, чем это в конце концов обернется.

Они смотрели на друг друга в тишине в течение нескольких бесконечных секунд, и, когда он вглядывался в глаза Селкирка, Лев Валленштайн видел, что понимание рассветало наконец. Понимание, что монти действительно не были солли. То, что они действительно лучше представляли галактику, в которой Солнечная Лига не была окончательным арбитром и диктор всех правил. И именно поэтому и могли быть столь глухи ко всем причинам, что они действительно были подготовлены бороться с безжалостным Джаггернаутом Солнечной Лиги.

Впервые, Шарон Селкирк рассматривала его как кого-то, кто действительно полагал, что был ею равный, независимо от того, что бы она ни думала, и он задавался вопросом, поняла ли в процессе она наконец, как, подсознательно, снисходительна всегда была прежде. Он был удивлен и больше чем немного встревожен удовлетворением того, что расцветающее понимание дало ему, и он потянул глубокий вздох и отрыто улыбнулся ей.

— Конечно, я надеюсь, что это не произойдет, — сказал он ей так слегка, как он мог. Безотносительно, она всегда была учтивой, и он был должен ей немного мягкости взамен. — Фактически, я надеюсь, что все это уже проходит, и я вернулся в своем регулярном рейсе как можно скорее. И если это произойдет, передний офис может сократить некоторые специальные предложения, чтобы заработать назад все хорошее отношение, которой это собирается стоить нам. Но что бы ни случилось в будущем, у меня нет никакого выбора, но следую инструкциям, которые дали. Именно поэтому я связался с вами лично. Как Вы говорят, мы знали друг друга долгое время, и мы всегда поступали правильно друг с другом, таким образом, я полагал, что был лично объясниться с вами. Или что-то наиболее близкое к объяснению, что я могу дать Вам с тем, что я знаю. Но так или иначе, я, как предполагается, отбываю на Беовульфа в течение шести часов.