– Не ври, в тот момент о судьбе ты думал меньше всего. Когда ты впервые увидел меня, в твоей голове была одна только похоть, обыкновенная животная похоть.

– Ты плачешь?

– Как видишь…

– Почему?

– Наверное, потому, что я в тебя влюбилась.

Марат закутался в простыню и нервно закурил сигарету. Его рука дрожала, по лицу пробежала судорога. Он внимательно посмотрел на меня и спросил:

– Кто ты?

– Это твое, – я достала из сумочки диктофон, вытащила из него кассету и кинула на кровать.

Марат повертел кассету в руках и положил на тумбочку.

– Что это?

– «Я убил Толика. Я убил Толика!» – засмеялась я истеричным смехом, смахивая слезы.

– Кто ты?

– Я была рядом с тобой для того, чтобы получить эту пленку.

– Зачем тебе эта пленка?

– Для того, чтобы вернуться домой. Хотя вряд ли мне позволили бы это сделать.

– Да кто ты, черт тебя побери! – закричал Марат.

Я села на корточки, собралась с духом и выпалила скороговоркой:

– Я обыкновенная российская девушка, приехавшая в Токио вместе с подругой, чтобы танцевать в кабаре и сколотить кучу бабок. В аэропорту нас встретил Толик и отобрал документы. Затем нас стали вынуждать заниматься проституцией. Многие девчонки согласились, но я не смогла. Я убила Толика прямо в машине, и никто об этом до сих пор не знает. Когда нас привезли к Григоричу, то он решил, что Толика убил какой-то Марат. Для этого нужны были подтверждения, и он дал мне диктофон.

Марат встал и нервно зашагал по комнате.

– А как же муж?

– Да нет у меня никакого мужа и не было никогда.

– А как же номер за три тысячи долларов?

– Его снял Григорич. Он неплохо потратился, видно, здорово ты ему насолил.

Марат с ужасом посмотрел на кассету, а затем перевел злобный взгляд на меня.

– Значит, ты обычная проститутка и все это время мне врала?!

– Насчет проститутки ты ошибся. Я никогда ею не была и не буду, именно поэтому мне пришлось грохнуть этого придурка Толика, а насчет вранья ты прав. Все это время я действительно врала тебе.

Марат, словно не слыша моих слов, метался, как тигр в клетке.

– Ты убила Толика? Почему? – наконец опомнился он.

– Он хотел, чтобы я не только танцевала, но и трахалась с клиентами.

– Значит, ты работаешь на Григорича?

– До сегодняшнего дня я работала на Григорича.

Марат подошел ко мне и сел рядом.

– Почему ты отдала мне кассету?

– Потому что я в тебя влюбилась…

Марат тяжело вздохнул, взял меня за подбородок и чуть слышно произнес:

– Мне очень жаль, что ты такая же, как все. Обычная дешевая наивная дурочка.

Я резко оттолкнула его руку и постаралась сдержать слезы.

– Ну, извини, Марат, я такая, какая есть, ни больше ни меньше. Я одна из тех, кто имеет незаурядную внешность, но не знает, как выгодно ее продать. Ты хотел иметь отношения с состоятельной дамочкой, женой нового русского, но, увы, твои надежды не оправдались – у меня нет ни состояния, ни крутого мужа. Когда зашла в тот номер за три тысячи баксов, сама одурела.

Поднявшись, я подошла к входной двери. Неожиданно с Марата упала простыня, и он остался в чем мать родила. Я с усмешкой оглядела его фигуру:

– А ты неплохо сложен.