В течение нескольких часов магия еще не исчезала. Борман, справедливо опасаясь, что известие о самоубийстве фюрера лишит бункер всякого ореола власти, продолжал слать телеграммы Дёницу, Кессельрингу, Шёрнеру, не упоминая о смерти Гитлера. Тела Гитлера и Евы Браун были вынесены по аварийной лестнице в сад, где совсем недавно бегала и принюхивалась Блонди на своих ежедневных прогулках с сержантом-эсэсовцем, и опущены в воронку от бомбы. На них вылили несколько канистр бензина и подожгли.

Когда пламя взметнулось к небу, напряжение повиновения, окутывавшее бункер и сам рейх, ослабло. В когда-то священном зале для совещаний курили. И когда это известие распространилось повсюду, огромная структура германской военной машины рассыпалась. В безумном порыве «спасайся, кто может» люди сбрасывали мундиры, сбривали усы, прятали золото и документы, жгли все, что могло навредить им, – от флагов до любительских фильмов. Только германская армия сохраняла до конца видимость дисциплины, иногда даже обмениваясь выстрелами с эсэсовцами[140]. Но внушавшие ужас «черные ландскнехты» были готовы на все, лишь бы спасти свою шкуру.

Некоторым это удалось. Другие встретили позорный конец вроде группенфюрера СС Пауля Грейзера, которого возили в клетке напоказ всей Познани, прежде чем повесить, или Ганса Прюцмана, главы полиции СС на Украине, умершего в агонии от цианида на пустой желудок. Начальник Прюцмана Эрих Кох, гауляйтер Украины и Восточной Пруссии и один из самых ненавидимых людей, всплывших на поверхность в эру нацизма, выжил. Он ухитрялся избегать депортации в Польшу до 1950 года и, по-видимому, так никогда и не был привлечен к суду. Другая фигура, Генрих Лозе, который пытался основать наследственное маркграфство Белоруссии и письменно выяснял, должен ли он отбирать евреев для умерщвления, «невзирая на потребности промышленности», получил небольшой тюремный срок и еще в 1964 году получал пенсию от боннского правительства.

Конечно, настоящих злодеев больше спаслось, чем было поймано. У них был слишком большой запас времени, чтобы подготовить бегство, открыть анонимные счета в Цюрихе, купить на имя подставных лиц недвижимость в Испании, Южной Америке, Ирландии и Египте.

Среди них были группенфюрер Глюке, начальник инспектората концлагерей; Вирт, командовавший системой истребления в Плашуве, в Польше; Гейнц Ламмердинг, начальник штаба группы армий «Висла» Гиммлера и один из высших офицеров СС (он был ответственным за «ликвидацию» французской деревни Орадур-сюр-Глан, когда его дивизия «Рейх» двигалась через Францию в 1944 году).

Вообще говоря, тем, кто был замешан в зверствах только на Востоке, сильно повезло, если они не попали под первую волну экстрадиций, потому что скорое начало «холодной войны» ослабило и затормозило процессы привлечения их к ответу. (Генерал Рейнеке, лично ответственный за смерть 3 миллионов русских пленных, был приговорен к пожизненному заключению.) Если же удавалось затянуть процесс достаточно долго, то обычно его рассматривали в германском суде с точки зрения теории генерала Клея. Так, Бах-Зелевски был осужден на 10 лет (условно) мюнхенским судом. Макс Симон, командир «Мертвой головы» до 1943 года, был вообще оправдан, а Готтлоб Бергер, приговоренный к 25 годам, отсидев два года, был освобожден.