– Камень и Невидимка гордятся ее отвагой и мужеством, – продолжал Огнегрив. – И это правильно. Так и должно быть.

Больше никто не решался открыто обвинять Синюю Звезду, и Огнегрив почувствовал себя гораздо уверенней, хотя видел, что племя еще не до конца смирилось с только что услышанным. Белоснежка с Кисточкой о чем-то возмущенно перешептывались, бросая косые взгляды на Огнегрива, и Горностайка, воинственно задрав хвост, начала расталкивать котов, чтобы присоединиться к ним. К счастью, Буран взял ситуацию в свои лапы. Он уверенно расхаживал в толпе, что-то тихо говорил котам, видимо, повторяя собственные слова о верности Синей Звезды, и вот уже старый Безух согласно закивал головой, мысленно соглашаясь с давним поступком погибшей предводительницы.

Внезапно чей-то тоненький голосок прорезал оживленный гул под скалой.

– Огнегрив! – пискнула Рыжинка. – Теперь ты будешь нашим предводителем?! Прежде чем Огнегрив успел ответить, Частокол как ужаленный подпрыгнул на своем месте и заорал: – Да чтобы мы признали домашнего котишку предводителем лесного племени?! Не бывать этому! Мы пока еще в своем уме, верно?

– Это не обсуждается, Частокол, – сурово повысил голос Буран, перекрикивая возмущенные вопли Крутобока и Песчаной Бури. – Огнегрив наш глашатай, следовательно, он является единственным преемником Синей Звезды. Тут и обсуждать нечего. Огнегрив с благодарностью посмотрел на старого воина. Шерсть у него на загривке начала подниматься дыбом, и он усилием воли пригладил ее. Ни в коем случае нельзя позволить Частоколу заметить, насколько обидели Огнегрива его злые и несправедливые слова! Тем более что тень сомнения до сих пор омрачала душу Огнегрива. Синяя Звезда действительно выбрала его своим глашатаем, но она приняла это решение в момент помрачения рассудка, вызванного предательством Звездоцапа. Кроме того, потрясенная предводительница назвала имя нового глашатая с большим опозданием, чем еще сильнее поразила и напугала свое племя. Значит ли все это, что Огнегрив не имеет законного права стать предводителем?!

– Но он всего-навсего домашний котишка! – не унимался Частокол, нагло глядя на Огнегрива своими хищными желтыми глазами. – Да он насквозь провонял Двуногими и их погаными гнездами! Неужели нам нужен такой предводитель?!

От злости у Огнегрива даже в животе стало жарко. Шести месяцев от роду он попал в Грозовое племя и с тех пор никогда не покидал его, а Частокол по-прежнему упрекает его в домашнем происхождении! Пока Огнегрив приплясывал на скале, борясь с желанием броситься на наглого воина и хорошенько пройтись когтями по его полосатой шкуре, вперед выступила Златошейка.

– Ты не прав, Частокол, – отчетливо проговорила она. – Огнегрив уже сотни раз делом доказывал свою преданность Грозовому племени. Ни один чистокровный кот не сделал для нас больше, чем он!

Огнегрив смутился и с благодарностью посмотрел на Златошейку. Он был удивлен тем, что эта королева решилась так открыто и решительно выступить в его защиту. Златошейку всегда очень обижало подозрение, с которым Огнегрив относился к ее сыну, Ежевичке. Огнегрив и сам не понимал, на чем основана его уверенность в том, что Ежевичка непременно должен вырасти таким же кровавым убийцей, как его отец, Звездоцап. Он взял малыша себе в оруженосцы, но так и не смог заставить себя полюбить его. Златошейка прекрасно знала об этом и с яростью защищала своих деток от необъяснимой враждебности глашатая. Она никогда не могла понять и простить Огнегрива, но сейчас решительно встала на его защиту.