После ужина, пока бойцы собирались, я попрощался, заправил мотоцикл и, выехав на дорогу, начал нагонять колонну, которая только что прошла мимо. Догнал и обогнал, проехал Барановичи и, к своему удивлению, уже в восемь вечера был в Белостоке. До наступления темноты оставалось чуть больше часа. Узнал, где тут заправка, она у железнодорожного вокзала находилась. Заправил технику, пустую канистру и ещё одну флягу залил для запаса. Хорошо, литраж не учитывают, а то вряд ли столько выдали бы в одни руки.

Пока заправлялся, приметил, что у вокзала собирается народ, слушая какого-то командира. Подъехал к ним, скинул с себя куртку, шлем, очки и перчатки, убрав всё в багажник коляски, отряхнулся щёткой от пыли и, подойдя поближе и ввинтившись в первые ряды, стал слушать майора, даже не политработника, по эмблемам он артиллеристом был. Мускулистый здоровяк-красавец, сверкая гагаринской белозубой улыбкой, объяснял людям, что войны не будет, что это всё чепуха. Ну и всё такое. Мол, слушайте партию, она плохого не посоветует. А народ явно тревожился, чуял скорое начало войны.

Я приметил, что майор, разглагольствуя, всё поглядывал куда-то в сторону. Я заинтересовался и, приподнявшись на цыпочках, вытягивая шею, проследил за его взглядом. Теперь понятно, перед кем он мускулами играет, красноречием и зубами сверкает. Там стояла девушка, вся в моём вкусе, той ангелессе могла фору дать. Блондинка, примерно моих лет, лицо красавицы, грудь – явная троечка, прямая осанка, великолепное тело. Красивое платье длиной чуть выше колен облегало фигурку. Хмыкнув, я вышел вперёд. Надо заткнуть майора.

– Можно мне слово? – громко спросил я.

– Конечно, – улыбаясь, ответил майор. – Кто таков будешь, представься.

– Легко.

Подойдя ближе, я повернулся к людям лицом и громко сказал:

– Разрешите представиться, Максим Тихонович Гусаров. В недавнем прошлом комсорг на Минском сталелитейном заводе. Работал молотобойцем. Получил травму и был вынужден уволиться. Я устроился в редакцию газеты и теперь работаю внештатным корреспондентом. А теперь о причинах моего тут появления… Я должен сделать кадры бомбёжки Белостока и железнодорожного вокзала немецкими бомбардировщиками. Да, товарищи, начальство хорошо знает, что завтра начнётся война и в три часа пятнадцать минут утра германцы нанесут удары по всей западной границе.

– Ты что несёшь?! – в ярости прошипел майор. – Этого не будет никогда!

– Завтра и увидим, недолго ждать, – полуобернувшись, ответил я ему и продолжил объяснять гражданам: – Поймите, разведка столько разных дат сообщала командованию, что им перестали верить, поэтому сверху спустили преступный приказ: «Не поддаваться на провокации». Честно говоря, необходимо было бы эвакуировать граждан из приграничных территорий, вывезти семьи комсостава. В ином случае командиры будут не воевать, а спасать свои семьи, им они роднее, и о защите Родины вопрос даже не встанет. Людям придётся отступать по дорогам, под постоянными бомбёжками и расстрелом с воздуха. Немцы не делают различия между военными, некомбатантами и гражданским населением, убивать будут всех. Поэтому уходите не основными дорогами, а второстепенными, лесными и полевыми, так шансов выжить больше. На этом, простите, всё, мне нужно устроиться в гостинице, чтобы встать пораньше и заснять бомбёжку.