Есть артисты, которые постоянно ожидают провала, особенно если не уверены в выбранном материале. Провал – это вопрос щепетильно-субъективный. Репетиция прошла не так, ехидные взгляды коллег, отрицательные отклики прессы – и все это суммарно дает глобальный мандраж. Но существуют и счастливые люди, которые от себя это отталкивают и все время на что-то надеются. У Шварца в «Обыкновенном чуде» есть фраза: «Когда при нем душили его любимую жену, он стоял возле да уговаривал: “Потерпи, может быть, все обойдется!”» Я скорее из категории этих людей: вялый оптимист. «Все еще обойдется». Это, конечно, удобная позиция, но, насколько она выигрышная, не знаю.
Ремесло – не катастрофа. Главное – азарт и органика, если не гений. В каком-то провинциальном театре – репетиция. Сидит режиссер, а рядом спит его собака. После того как он говорит: «Репетиция окончена» – собака просыпается и встает. Это артисты театра заговорили по-человечески.
Вообще, актерская профессия предполагает животное начало. На сцене нельзя переиграть ребенка, кошку и собаку – они органичны, наивны и искренни. Великий режиссер Питер Брук, кажется, двоюродный брат Валентина Николаевича Плучека, как-то приехал в Москву. Плучек тогда выпускал спектакль «Ревизор», и Питер захотел прийти на репетицию. Волнение у всех было страшное.
Брук пришел на генеральный прогон. Замечательное оформление Валерия Левенталя, тревожная музыка Олега Каравайчука. Когда в первой сцене выбегал Папанов-городничий с репликой «К нам едет ревизор», все кулисы и падуги на сцене под тревожную музыку перекашивались.
Наш милейший помощник режиссера Верочка, сердобольная дама, постоянно подбирала бродячих брошенных кошек и тащила их в театр. Во время создания «Ревизора» она как раз принесла очередную кошку и в бутафорском цеху соорудила для нее вольерчик. Как назло, перед приездом Брука кошка родила. Причем неизвестно от кого. Котов в театре не было. Очевидно, от кого-то из артистов.
Идет прогон спектакля. Брук в зале. Выбегает Папанов: «К нам едет ревизор». Зазвучала тревожная музыка, испуганная кошка выпрыгнула из вольера, выскочила на сцену, вцепилась в падугу, сорвалась, потом вцепилась в кулису, та раскачалась, и молодая мать с визгом умчалась за кулисы.
Завершилась репетиция. Помреж Вера уже собирала вещички и писала заявление об увольнении, кошку вышвырнули в соседний сад «Аквариум». Брук подходит к Плучеку и говорит: «Валя, ты гений». Плучек настораживается. Брук продолжает: «С этой кошкой! Как это удалось?!»
Так что переиграть кошку нельзя.
У Толи Папанова был один пунктик: он умолял близких и знакомых не приходить на первые спектакли – только к десятому спектаклю начинал получать кайф от игры. Мы сыграли премьеру «Ревизора» в Москве и буквально на следующий день поехали с ней в Ленинград. Огромный дворец, народу полно. Толя весь напряжен. И вот начинается спектакль. Выбегает Толя со словами: «Господа, пренеприятное известие – к нам едет Хлестаков». Мы думаем – ну все, занавес давай. Три тысячи мест – хоть бы один зритель вздрогнул! Ну, Хлестаков и Хлестаков. Едет и едет. Может быть, это смелое режиссерское прочтение.