Оказавшись на кровати, вновь ощутила холод и одиночество, когда Ян отстранился на несколько секунд, однако, едва он вернулся ко мне, почувствовала тепло и приятную тяжесть тела, и счастье вернулось.

Он целовал мое лицо, шею, грудь, я зарывалась пальцами в его волосы, гладила спину, прижимаясь еще ближе, не упустив тот момент, когда Ян окончательно перестал себя сдерживать.

Тихо застонала, ощутив его внутри, и выгнулась навстречу, понимая, что так идеально мне не было ни с кем и никогда. Движения Яна стали напористей, и я, наконец, окончательно отпустила себя, растворяясь в наслаждении и ласках, понимая, что обратной дороги уже нет.

Но сейчас это не имело никакого значения.

Гедонофобия – боязнь наслаждения, удовольствия, радости.

Проснувшись, не спешила открывать глаза, словно боясь, что все произошедшее окажется всего лишь проделками воображения. Я потянулась и медленно, словно скорость могла как-то повлиять на окружающую обстановку, осмотрелась.

Комната была незнакомой, как будто я ее впервые видела. Хотя так на самом деле и было. Вчера как-то не до оценки обстановки было, я даже удивлена, что удалось добраться до кровати.

Самым логичным вариантом было предположить, что я находилась в квартире Яна. Имелась только одна загвоздка – потенциального хозяина жилплощади рядом не оказалось.

Сев на кровати, не без стыда заметила, что одеться не додумалась. Хоть и испытывать смущение было уже глупо, замоталась в простыню и лишь потом неуверенно крикнула:

– Ян!

Подождала несколько секунд, но ответа не последовало. Тогда пришлось подняться на ноги и, чувствуя себя недоделанной императрицей, аккуратно придерживая простынь, чтобы не спикировать на пол, выйти из комнаты.

Осмотр квартиры ничего не дал. Ни Яна, ни какой-нибудь записки не обнаружилось, зато на тумбочке в коридоре мне удалось найти свою сумочку. Достав мобильник, порадовалось, что он заряжен, и набрала Нестерова.

– Не думал, что ты так быстро проснешься, – вместо приветствия сказал Ян через пару гудков.

– А, значит, я все-таки у тебя? – от одного звука голоса губы растянулись в улыбке.

– А ты думала, что кто-то похитил? И запер в квартире? – уже открыла рот, чтобы ответить, но парень добавил. – Голой.

Отвечать резко перехотелось, а щеки вновь полыхнули. Нестеров же, который отлично понимал, как я отреагирую на подобную фразу, как ни в чем не бывало продолжил.

– Стеш, я в магазине. У нас для первого совместного завтрака что-то невеселая перспектива нарисовалась, если, конечно, ты не любишь завтракать… Водой?

– Звучит аппетитно, – все же ответила, справившись со смущением.

– План квартиры нарисовать не успел, но, думаю, душ найдешь, – усмехнулся Ян.

– Постараюсь.

– Я в тебя верю. Скоро буду.

Отключившись, по-прежнему сжимая телефон в ладонях, прошлась по квартире. Просторная и светлая, только слишком пустая. И дело было даже не в мебели, просто ощущение уюта было на каком-то критически низком уровне.

Не желая портить себе настроение, углубляясь в причины такого состояния жилища Нестерова, отправилась в ванную, где меня любезно ждали чистое полотенце и футболка, которая, учитывая нашу разницу в росте, с легкостью сойдет за платье.