— Вот! — Я проморгаться не успела от неожиданности, как меня схватили за плечи и поставили перед прилавком. — Милая девушка. Наверняка приличная! Пришла купить что-то важное. Верно? Милая девушка, что вы хотели?

Я с трудом подавила желание на пару минут прикрыть глаза рукой — не только чтобы выразить свое отношение к ситуации, но и чтобы хоть немного прийти в себя и вернуть четкость картинки. На улице был яркий солнечный день, а в лавке прохладный и пахнущий травами полумрак, в котором я сейчас почти ничего не видела, кроме смутных теней.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍ Но молчать было нельзя, так что пришлось усиленно щуриться и как можно вежливее отвечать:

— Добрый день, почтенный господин аптекарь. Я пришла потому, что услышала от другого почтенного господина аптекаря, что в вашей лавке еще можно купить горькие бобы.

— Вот! — ликующим фальцетом возопил старик. — Это перст судьбы! Один серебряный и четыре медяка — и весь мой оставшийся запас ваш!

— Кхм… — тот, на кого аптекарь так ругался, наконец подал голос. — Господин аптекарь, вы несправедливы. Я все же пришел первым. И я не хотел вас оскорбить. Может быть, мы договоримся?

В лавке было по-настоящему темно, мне не просто показалось после яркого света. Не знаю уж, как сам старик тут ориентировался, но я могла различить только мужской силуэт на фоне грязного окошка.

А еще голос. Который показался мне смутно знакомым.

— Там темень в этой вонючей лавчонке, хоть глаз выколи, демонов дед нарочно, что ли, все окна пыльными тряпками завесил! — продолжал эмоционально рассказывать Силье, упав спиной на кровать брата и дирижируя самому себе бутылкой со слабым ягодным вином. По правде говоря, пойло было так себе, очень сомнительно, что в нем имелся хоть какой-то хмель, так, одно название для девиц. Но рабочий день еще не кончился, а зануда старший брат даже вечерами не давал расслабиться нормальным вином, потому что «на новом месте слишком много ответственной работы, которой может помешать твое неуемное похмелье». — Конечно, я наступил на эту демонову кошку, чтоб ее! Я ее просто не видел! Эта тварь заорала так, что я подумал: у меня под ногами разверзлась дыра в преисподнюю, и оттуда лезет какой-то особенно зловредный дух. Ну я и пнул. От души. Так, что полосатая дрянь с воплем улетела за прилавок и там подрала когтями самого аптекаря.

— Короче. — Лиу сидел за письменным столом и быстро просматривал какие-то бумаги, сортируя их на две стопки. В одной уже лежало не менее сотни исписанных листов с разноцветными печатями, вторая была втрое тоньше и как-то унылее. Хотя именно на нее Силье косился с подозрением: знал, что, скорее всего, это ежедневная порция мучительства для него лично.

— Что «короче»? — «Вино» в бутылке кончилось, валяться на кровати надоело, и пришлось сесть. — Короче, старый кошатник разорался так, словно я лично изничтожил его блохастого любимца тремя зверскими способами, а потом еще осквернил труп самым развратным образом. И категорически отказался продавать демоновы бобы! Зачем они вообще тебе сдались, ты можешь объяснить?