Трикси прикусила нижнюю губу, царапнула зубами холодный кисловатый металл вдетой в нее сережки-колечка. Паршивая привычка, давно пора поставить на нее блок, но он бесил бы еще больше. Надо было заодно жвачек купить, что ли, а то снова до крови раздергает, задумавшись.

В кармане завибрировал видеофон, но Трикси глянула на номер и не стала отвечать. Через двадцать секунд включится автоответчик: «Если вы слышите эту запись, значит, сегодня, такого-то числа, со мной все в порядке», Трикси обновляла ее ежедневно. Сперва дело, потом объяснения.

Проигнорировав линии разрыва на коробке, Трикси выдрала один батончик прямо сквозь ламинированный картон, остальное бросила на заднее сиденье.

— Ну что, погнали? — обратилась она к зайцу, одновременно перекидывая тумблеры на панели и зубами разрывая обертку батончика.

Жилье Трикси забронировала заранее, по инфранету. Паспортная карточка у нее тоже была — если знать, где взять, и иметь чем заплатить, это несложно. В Кленовиле многие сдавали туристам комнаты и даже дома целиком, на время сезона переселяясь в колонизационные модули, ныне игравшие роль подсобок и сарайчиков. Разумеется, подобные доходы не афишировались и не декларировались, что, увы, играло на руку не только Трикси.

Хозяйка уставилась на постоялицу с легким неодобрением: красивая девица, высокая, фигуристая, с такими густыми темными волосами, что в мальчишечьей стрижке они торчали щеткой с выбритыми на висках завитушками. На кой ей сдалась эта готская «романтика» в вороньих тонах, с черными тенями на полглазницы и пирсингом?!

Хозяйка понятия не имела, что это не стиль, а траур.

— У нас тут не пьют, не курят, не шумят и не водят гостей после семи вечера, — на всякий случай предупредила она.

— Ясно-понятно. — Трикси выразительно покосилась на стенку, за которой бушевал откровенно нетрезвый скандал между мужчиной, женщиной и двумя сковородками (или столь же звучной утварью).

Хозяйка сделала вид, что это, несомненно, буянит включенный на полную громкость головизор, взяла предоплату за неделю и вышла из комнаты.

Трикси покосилась на хлипкую дверь с чисто символическим замком, презрительно фыркнула и, пристроив зайца на самом видном месте — спинке кровати, принялась за дело. Вооруженного чужака или киборга она засечет еще на входе в дом, поэтому заперта комната или нет, значения не имеет.

Прежде чем напрямую подключиться к стационарному терминалу и выйти с него в сеть, Трикси навесила на старенькую, барахлящую машину столько программ, что вирт-экран несколько минут жалобно мигал, пытаясь стабилизироваться. Так, первым делом — новостные сводки. Все тихо, убийство девочки исчезло с первых страниц инфосайтов, хотя кое-где еще побулькивает, блогеры пытаются урвать за его счет кусочек популярности. Информацию про межпланетного маньяка власти не афишируют, чтобы не вызывать панику, хотя в виде догадок она уже проскакивает.

Но только у Трикси перед глазами крутился обратный отсчет — 1:18:43. Маньяк всегда убивал с интервалом в семь дней. Сегодня пятый.

И только Трикси знала, как выглядит человек, которого полиция разыскивала по мутным снимками и противоречивым описаниям. Увы, в зачет идут лишь свидетельства людей и цифровые данные, а у нее не было ни того ни другого. Трикси всего-навсего видела его. Два раза, и оба — вдали, ловила спиной чей-то взгляд, оборачивалась — и замечала поспешно отворачивающегося и удаляющегося человека. Вика его увидеть не успела, хотя во второй раз Трикси сообщила ей о странном типе. «Наверное, твой тайный поклонник», — сказала она и хихикнула. «Вот еще! Он совсем не в моем вкусе, толстый, фу!» — «У тебя толстые все, кого ветром не сдувает!» Они немного пошутили и подурачились на эту тему, а потом выкинули «поклонника» из головы.