Разведчики перелезли через плетень, встали на лыжи. Никита шел последним, подгонял отставшего Карабаша. Тот вроде и не спешил, покуривал папиросу, меланхолично поглядывал в небо.

— Не спешим, боец? — строго спросил Никита. — Любим разглядывать верхние слои атмосферы?

— Да иду я, товарищ старший лейтенант, иду… — проворчал Карабаш, выбрасывая папиросу.

Он скрипел лыжами за спиной, шумно дышал, но вдруг, приостановившись, прошептал:

— Товарищ старший лейтенант, не оглядывайтесь. И не тормозите, идите, как шли, не подавайте вида, будто что-то не так… Здесь они, гады, в лесу затаились, держат нас на прицеле… Но если у деревни не стреляли, то и теперь не будут, не мы их мишень, понимаете? Не знаю, кто они такие, сколько их, но они там точно присутствуют… Обтянули каски защитной тканью, но я же старый охотник, все вижу… Засек несколько рож за сугробами, и в лесу еще кто-то… Представляете, курсирую вдоль плетня, а у самого кровь в жилах стынет, спина инеем покрывается. Смотрят, гады, ждут, когда мы уберемся… В общем, все сказал, командир, дальше сами принимайте решение…

Теперь и взводный почувствовал жжение под лопаткой. Из леса следили за разведчиками, восходящими на склон. Но Карабаш был прав — если сразу не открыли огонь, то теперь не откроют. Что там в лесу? Сколько их? Есть ли смысл оставлять несколько человек в тылу советского полка? Бойцы Кочергина поднялись на склон, где их встретило отделение Виноградова.

— Все в порядке, товарищ старший лейтенант? — спросил командир отделения. — Вы какой-то бледный или нет?

— Порядок, дыхалка подводит, — усмехнулся Никита. — Строиться в две колонны, выходим на дорогу…

Он не мог им намекнуть даже взглядом! Если группу высматривают в бинокль, то все поймут.

И только на дороге, когда деревня спряталась за косогором и исчезло жжение в спине, он, облегченно переведя дыхание, построил разведчиков в шеренгу. Последние новости всколыхнули солдат.

— Да вроде не было там никого, товарищ старший лейтенант, — недоуменно пожал плечами Лузин. — Мы же все осмотрели. И снежок там непримятый…

— Были люди, — гнул свою линию Карабаш. — Я не идиот, и со зрением все в порядке. Это вы слепые. Они не гражданские, каски на них. Сидели там и ждали, пока мы уберемся…

Сомневаться в наблюдательности Карабаша не приходилось. Мечников снова отправил людей во все концы: отделению Кочергина продолжать движение, уйти вперед на триста метров и занять круговую оборону. Абызов и Александров — в полк, доложить обо всем Покровскому. А капитан пусть докладывает наверх. Полк должен остановиться! Остальным отойти назад — тоже на триста метров. С комвзвода в обход пойдут двое — Карабаш и Данилов, нечего там толпиться. Сигнал тревоги — громкая и продолжительная стрельба…

Задача обогнуть деревню с юга оказалась непростой. Снег в низине стоял по горло, сохранять равновесие было непросто. Заплетались ветки кустарника, хватали за ноги, путались и мешались еловые лапы — они гнулись к земле под весом липкого снега. Разведчики передвигались медленно, приподнимая ветки. Тьма ельника сгущалась, и это превращалось в настоящую проблему. Деревня была справа, но точно Мечников уже не ориентировался, и их могли заметить в любую минуту. Если в лесу сосредоточилось подразделение финской армии, то обязаны выставить дозоры…