Рядом со мной на полотенце присела Хима и легонько тронула за руку.

— Ты ведь из-за Радомилы хочешь с матушкой повидаться? — поинтересовалась она.

— Верно. — Я накрыла ее пальцы ладонью. — Попытаюсь использовать желание. Правда, придется хорошенько подумать, как оно формулируется. Мама желания на живых существ почти никогда не берется исполнять.

— Почему? — вопрос вновь прилетел от любознательной Яники.

— А потому, что если неправильно сформулируешь — можешь вред непоправимый нанести. Причем тому, кого желали. Очень это тонкая материя — желания.

Я взяла мужа за руку и чинно последовала за ним по коридору, наивно полагая, что мы направляемся на выход. Поэтому, когда Киан резко нырнул в один из поворотов, увлекая меня за собой, даже не сопротивлялась. А потом оказалось поздно вырываться — меня втолкнули в пустое помещение и закрыли дверь на щеколду. Сидхай самым бессовестным образом прижал меня к стене и принялся целовать. Возмущенный возглас достаточно быстро и позорно перерос в стон удовольствия, следом за которым из головы вылетели все мысли. И я снова растворилась в восхитительных ощущениях, что дарили губы и руки мужа, снова и снова взлетая на вершину блаженства и падая в пучину страсти. Сгорала в жадном пожаре его ненасытности, словно в бреду шепча желанное имя, и бесстыдно умоляла не останавливаться. Он внимал мне, разделяя наше дыхание и биение сердец… одно на двоих.

— Что же ты со мной делаешь? — бессвязно шептал Киан, покрывая мою шею поцелуями. — Свела с ума… Проникла в сны… Мое черноглазое безумие… — Очередной толчок, от которого я замираю на самой грани, и хриплый рык мужа, заставляющий сладко дрожать. — Моя… Только моя, до самого последнего вздоха…

И так это было сказано — непоколебимая уверенность, страх потери, сводящая с ума нежность и боль утраты. Все чувства, что терзали нас обоих, раздувая искры неуверенности. Мы оба боялись одиночества, пряча истинные чувства за масками равнодушия и насмешками. Прятали от мира самое сокровенное — свои сердца, утратив надежду когда-нибудь встретить того, кому не страшно открыть душу.

И сейчас, невзирая на свои страхи, Киан сделал первый шаг навстречу… Еще не признание в любви, но кому нужны слова, когда нежные прикосновения и дурманящие поцелуи говорят намного больше? Морана мне судья, но я не смогла удержаться… И, в очередной раз взлетая на пике наслаждения, я выдохнула самое сокровенное и тайное:

— Люблю тебя…

И мир перестал существовать, растворившись в ярком свете чужих эмоций. Чужая сила омыла, будто теплой водой, впитываясь в кожу и принося с собой негу. Ласково скользила по телу, повторяя движения своего хозяина и признавая во мне… достойную.

— Люблю тебя… — эхом отозвался Киан, прижимаясь лбом к моему лбу и счастливо улыбаясь.

— Что это было? — отчего-то шепотом спросила я.

— Благословение Создателя, — так светло, так радостно заулыбался мой мужчина, превратившись в нашкодившего мальчишку.