Люди просят, чтобы я решил, что правильно и что неправильно для моих учеников, для моих саньясинов. Я не собираюсь решать, что правильно и что неправильно. Я просто помогаю вам создать чистое сознание, потому что все, что бы ни случилось из такого сознания — правильно. И если вы теряете эту высоту, этот полет сознания и начинаете плутать в темноте Земли, то все, что вы делаете, является неправильным.

Вполне возможно, что бессознательный человек может сделать что-то, что обществом признается правильным, но он не может действовать правильно с точки зрения Бодхидхармы и с моей точки зрения. Общество может уважать его действия как правильные, — но мы не можем сказать, что он поступает правильно, потому что у него нет правильного сознания, чтобы делать это: самое основное отсутствует. Его действие при поверхностном рассмотрении может казаться правильным, но его намерение не может быть правильным; а ведь именно намерение является решающим фактором. Он может раздавать деньги беднякам и, конечно, каждый скажет, что это правильно. Отдавать деньги беднякам… кто скажет, что это неправильно?

Но Бодхидхарма скажет: только если он делится чем-то из радости, а не из эгоистических побуждений, тогда это правильно. Если он делится не из жалости к бедным, если он делится ради счастья поделиться собой, а не из долга перед бедными, тогда это правильно. Но если есть скрытые мотивы долга по отношению к бедным, если есть скрытые мотивы получить что-то потустороннем мире, заслужить некоторую добродетель, дающую возможность попасть в рай, если есть нечто подобное, тогда это действие, с первого взгляда кажущееся хорошим, на самом деле не является таковым. Оно неправильно, потому что исходит от неправильного сознания, вырастает из неправильного контекста. Оно не может быть правильным.

Существуют миллионы миссионеров-христиан, которые служат бедным людям в силу неправильных побуждений. Причиной их служения бедным людям является то, что они надеются таким путем после смерти попасть на небеса. Это — жадность, а не служение! С первого взгляда кажется, что они — хорошие, прекрасные, очень полезные люди, делающие доброе дело из всех сил; но если посмотреть глубже, их желание — это не что иное, как жадность, — жадность, проецируемая на потусторонний мир. Они так корыстны, — более корыстны, чем обычные люди, потому что обычные люди вполне удовлетворены небольшим количеством денег, хорошим домом, машиной, некоторым престижем, властью премьер-министра или президента, и они совершенно счастливы. Но миссионеров не удовлетворяют столь мелкие вещи, «мирские», преходящие, они осуждают их. Они хотят вечного мира, вечного счастья, они хотят вечного пребывания с Богом.

Происходит сильная конкуренция, потому что Бог, должно быть, окружен толпой святых. Кто больше приблизится к Богу? Фактически, именно об этом спрашивали Иисуса его ученики. Накануне последней ночи, когда Иисус уединился со своими учениками, именно этот вопрос более всего занимал их умы.

Я всегда чувствую жалость к Иисусу. Что касается учеников, он не был так счастлив, как Будда, как Махавира, как Лао-цзы. У него была поистине горькая судьба!