Геринг чуть слышно кашлянул, заполняя неудобную паузу, возникшую от произошедшей заминки. Андрей вздрогнул от неожиданности, затем, вернувшись снова к реальности, моргнул и уставился в упор на Редера, который тут же отвел взгляд.

— Нужно вооружить торпедами, весьма эффективным оружием против линкоров и крейсеров. И передать в ваше полное распоряжение, адмирал, — Редер слишком стремительно поднял глаза на Андрея, как бы не веря услышанному. — Но будет намного лучше, если мы подготовим по две эскадры пикировщиков и торпедоносцев и передадим их флоту!

— Мой фюрер…

— Постойте, Геринг!

Андрей чуть осадил открывшего рот от возмущения фельдмаршала. Еще бы — тот постоянно требовал, чтоб все, что летает, было его собственным. А тут две, даже четыре эскадры из-под носа уводят.

— Эскадры морской авиации формируют люфтваффе, но готовят к действию кригсмарине. Война на море имеет свои особенности, и пилоты должны знать это. Те же силуэты кораблей взять?! Ведь так, Редер?!

— Так точно, мой фюрер! Вы полностью правы.

— Как только мы победим на море, — Андрей чуть не усмехнулся, видя, что собравшиеся его оптимизм не разделяют, — морская авиация снова будет полностью подчинена вам, фельдмаршал. Вы не теряете над ней сейчас контроля — она передана флоту в оперативное подчинение.

Андрей задумался — требовалось найти пример, «чтоб этот толстяк хлопал ртом как рыба и не возмущался».

— Взять ваших парашютистов, Геринг. Обучает их войне на суше армия, большая часть оружия от нее идет, за исключением специализированного. И после десантирования ваши солдаты и офицеры взаимодействуют с ней под началом армейских генералов. Но это парашютисты люфтваффе, Геринг, и уже три дивизии. Хотя, по уму, их лучше иметь четыре. И зенитчиков нужно готовить совместно, ведь они есть и в армии, и в ПВО, и на флоте.

— Да, мой фюрер, — Геринг принял «кость» и отступил, смирившись перед железной логикой, но с новой подачкой в зубах.

«Как же переупрямить Браухича? Приказ мой он будет еще слюнявить, а момент удобный. Так, кнут оставить! Только где мне найти для него „пряник“, и вкусный?!»

— Нужно держаться, парни! Глубже копайте, вот-вот англичане снова в атаку пойдут!

Гауптштурмфюрер Майер, согнувшись в три погибели, пробирался по обсыпавшемуся ходу сообщения. Мотоциклисты почти не обращали на него внимания, потому что старательно воплощали в жизнь знакомый любому солдату каждой армии мира девиз — «пот экономит кровь».

Только саперные лопатки чавкали в их умелых руках, вгрызаясь в каменистую землю. От эскадрона остались в строю едва три десятка измученных солдат. Но эсэсовцы духом не пали, наоборот, им казалось, что британская ярость разбилась о тевтонское мужество.

Первые атаки они отразили успешно, но потом вышли патроны. Вечером, когда Майер думал, что все пропало, нанесли удар «штуки», разворотив переправу и смешав с землей британскую пехоту. Уцелевших «томми» скинули в канал лихой контратакой, истратив последние гранаты.

Майер уже думал, что одержал пиррову победу, но «Шнелле-Хайнц» сумел оказать помощь — от Дюнкерка подошли полдесятка пулеметных танкеток. Пехотинцы, окопавшиеся рядом с ними, получили два десятка трофейных английских «бренов», привезенных из города с ящиками патронов. Их обер-лейтенант скупиться не стал, щедро выделив половину арсенала, и у Майера отлегло от сердца. Теперь было чем встретить упрямых британцев.