— Откуда ты набралась этой мудрости, сестра моя? — улыбнулась Эйбхлин.

— Я жила полной жизнью, — последовал ответ.

— Прошу прощения, миледи, — рядом со Скай внезапно оказалась Мег. — Госпожа Эйден не очень хорошо чувствует себя. Я не уверена, но мне кажется, она собирается рожать.

Эйбхлин нахмурилась.

— Немного рановато, — сказала она и поднялась. — Пойдем, Скай, посмотрим, что беспокоит Эйден.

Следом за Мег женщины вышли из зала и поднялись по лестнице в хозяйскую спальню. Эйден, встревоженная, с лицом, покрытым каплями пота, лежала на кровати. Эйбхлин торопливо подошла к своей подопечной и бегло осмотрела ее.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила она у своей невестки.

— Почти так же, как при рождении Валентины, — нервно ответила та. — Слишком рано, правда, Эйбхлин? Ребенок должен родиться только через несколько недель.

— Дети появляются, когда им захочется, Эйден, — усмехнулась Эйбхлин. — Если ребенок захочет родиться сейчас, это будет немного рановато, но если все пойдет как надо, не будет никаких трудностей. Кроме того, разве вы с Конном не могли ошибиться в сроках? Сейчас вставай и пройдись немного. Может быть, все дело в том, что ты долго сидела в одном положении и тебя свело судорогой.

Она помогла Эйден встать, и вместе они прошлись по комнате. Однако Эйден чувствовала, что ее время пришло, и это предчувствие быстро оправдалось. У нее внезапно пошли воды и потоком потекли по ногам на ковер.

— Черт побери! — выругалась она. — Мег, приведи девушек вытереть ковер, чтобы он не испортился. — Она повернулась к Эйбхлин и Скай. — Мне кажется, я рожаю, — сказала она с гримасой. — Мег, пошли за милордом.

Как и предложила Эйбхлин, Эйден некоторое время ходила по комнате. Болей у нее не было, и ее бодрое состояние позволило Эйбхлин сделать необходимые приготовления. В комнату внесли большой дубовый стол, на котором Эйден предстояло рожать. Эйбхлин приказала, чтобы на него постлали покрывала из хлопчатой материи. Окна открыли, чтобы впустить в комнату свежий воздух яркого и теплого весеннего дня. В отличие от многих Эйбхлин не хотела, чтобы ее подопечные рожали в духоте закрытых комнат. В камине поддерживали огонь, и котелки с водой грелись над пламенем. На соседнем столе Эйбхлин разложила чистые тряпки и, на всякий случай, свои медицинские инструменты.

Конн приехал с полей, где проверял, как идет сев, и обнял жену. Эйбхлин благословила его осмотрительность, потому что он не стал удивляться тому, что роды наступают слишком рано. Вместо этого он сказал:

— Я буду в библиотеке, нужно кое-что написать. Когда я понадоблюсь, я тут же приду, душечка.

— Ты уже свое дело сделал, и сделал очень неплохо, — лукаво заметила она. — Если собираешься присутствовать при родах, обещай мне не падать в обморок, как в прошлый раз.

Конн покраснел и грустно усмехнулся.

— Я был совершенно потрясен, когда увидел, как рождается ребенок. Но все же ты должна признать, что, рожая, ты сказала обо мне множество неласковых слов.

— Сегодня я, наверное, скажу что-нибудь похуже, — раздраженно ответила она и поморщилась. — Начались схватки, — обратилась она к Эйбхлин.