- Извините, - пробормотала она.

Голова у Фрола после такого удара просто пухла. Он, неожиданно для себя, закатил глаза и рухнул. Простаков даже не успел подхватить его.

- Что же я наделала! - взвыла медсестра, хватая с пола Валетова, словно ребенка, и укладывая его на высокую широкую кушетку, стоящую посередине комнаты. - Ну что вы встали?! - вскрикнула она навзрыд. - Вон в ящике нашатырь.

Потом она махнула на солдат рукой, повернулась, сама открыла ящик и взяла оттуда пузырек. Подняла с пола рулон с ватой, оторвала кусок, смочила его в едкой летучей жидкости и начала водить под носом у Валетова.

Тот быстро очнулся, вскрикнул, резко приподнял голову и затем снова рухнул как мертвый.

- С ним все будет хорошо, с ним все будет хорошо, - бормотала она, обхватывая голову руками. - А шприцы бы я им все равно не дала, наркоманы какие-то. Узнаю - все, конец им. Обязательно комбату пожалуюсь.

Простаков поглядел на Валетова, лежащего неподвижно. Резинкин нашелся:

- Тогда мы тоже пожалуемся. У него, поди, сотрясение мозга. Человек при смерти.

Медсестра опешила:

- Я не знала.

- А может, они тоже не знали, что вы им шприцы не дадите?

- Вы их еще и защищаете? - товарищ толстопопый прапорщик-женщина лупала огромными глазами.

- А почему бы нам не защищать, вы вон чего с людьми делаете, по башкам их бьете, - дожимал Резинкин, склоняясь к Фролу и заботливо прикладывая ладонь к его лбу.

- Куда они пошли? - задал самый насущный вопрос Простаков.

- Откуда я знаю? Меня же по голове ударили!

- Чем это, интересно, они вас? - озаботился гулливер, разглядывая аппетитную фигуру.

Когда они выходили из медсанчасти, Резинкин не умолкал:

- Ты видел, какая? Твой калибр, твой размер. Такие формы. Ты бы ее прям сейчас, да? А ля-ля-ля-ля…

- Заткнись. - Простаков чесал лоб, затылок, пупок и все, что ниже. - Где мы будем искать этих придурков? Ведь сейчас она Валетова выходит и потом прямиком к комбату. Думаешь, что хорошее будет? Нас с этой стройки отправят куда-нибудь повоевать.

- Боишься? - раскалился Резинкин.

- А ты, Витек, не боишься, да? Ты давай думай, где нам искать этих дембелей долбаных. И надо молиться, чтобы медсестра поостыла, иначе на самом деле вложат нас тут всех. Ты думаешь, комбат разбираться будет, кто за шприцами приходил, кто медсестру спасал? Ей вон по фигу.

Слушай, а за что она ему так вмазала-то? - не понимал Простаков. - Он ее спасать пришел, а она ему по башке…

- Думала, что лапать ее начал.

- А-а-а, - протянул Простаков и улыбнулся. - Сопротивляется, значит.

- Ты че, на самом деле загорелся, что ли? Тебе мало того, что ей по башке то ли Ануфриев, то ли Сизов заехал, ты ее еще оттарабанить решил? Здоровый, успокойся.

- Ничего я не решил, - пробурчал гулливер, переминаясь с ноги на ногу и выкручивая голову. - Куда пойдем-то, где искать-то?

Они отошли немного в тень, чтобы не светиться под горящей на крыльце лампочкой, и шевелили извилинами.

- Короче, размышляем, - бубнил Резинкин. - Итак, я наркот. У меня есть чем ширнуться, куда я с этого места пойду?

В полумраке видно было весьма и весьма плохо. Стоящие вдалеке фонари, что освещали пространство у фасада казармы, не добивали сюда. Так, какие-то блики. Резинкин закрыл глаза, пытаясь представить себе, что же он увидел бы днем, стоя на этом месте.