– И что ты за это хочешь? – быстро последовал новый вопрос.

– В случае моего успеха, – я постарался изобразить самый честный вид, глядя в глаза собеседника и не показывая, что заметил расставленную ловушку, – мне будет достаточно вашей благодарности.

Нашел дурака простить нечто конкретное. Сначала справится надо… и все равно не политик не даст больше того, что сам решил. И уж точно ему не надо слышать, что я все равно рассчитываю лишь сам на себя.

– Всё, сдаюсь! – Вдруг поднял руки над головой мужчина, заставив меня выпучить глаза. – Или я такой предсказуемый собеседник, что меня пинками надо гнать на ферму кукурузу выращивать, а того, кто тебе речь писал, на моё место сажать. Или ты действительно чёртов гений переговоров, Алан. Ты точно до сих пор хочешь этими своими процессорами заниматься?

– Я… – в этот раз понимание запоздало на несколько секунд, но все равно появилось: – А, это. Кланы.

Теперь настало время удивляться Филу:

– Кланы?

– Они самые, – скривился я, вспоминая проникновение в башню Хироши, – в Японии они контролируют все, что не контролирует якудза. Сироты вроде меня быстро учатся включать мозги… ну или обречены до конца жизни за копейку вкалывать без малейшей возможности что-то изменить. Очень рад, что смог оттуда вырваться!

– Жестокая школа жизни учит крепко… – Согласился собеседник, явно вспомнив что-то своё и отнюдь не веселое. – Что ж, хорошо, ты меня убедил… Партнёр.

И протянул руку для пожатия.

По-моему, Фил до самых выпускных экзаменов экстерном так и не поверил мне, что я смогу подготовится по всем предметам и сдать их до Рождества. Но при этом оплатил не только внеочередной сбор экзаменационной комиссии в школе, но и часы работы с репетиторами. Без последнего я обошелся бы — но оценки явно получились бы пониже. Всегда полезно получать консультации и конкретные указания от людей в теме.

Отношение ко мне в семье Йонов разделилось пополам: Патрисия продолжала обращаться ко мне как к обычному подростку, а её муж постоянно подчёркнуто называл “партнёром” и вовсю демонстрировал, что воспринимает серьезно. Это его изрядно веселило, хотя он и старался не демонстрировать открыто своих эмоций. С другой стороны, я догадывался, что под этим весельем скрывается второй слой. Настороженность.

К нормальным детям моего возраста чета политиков давным давно “подобрала ключи” и могла рассчитывать, что вполне сможет управлять реакциями и впечатлениями несовершеннолетнего в нужную ему сторону. Однако я по собственной неосмотрительности вынужден был задекларировать свое нелегкое прошлое — и в итоге теперь они не знали, что от меня ждать.

Кроме того, я догадывался, что ни мне, ни двум другим приемным на настоящее вхождение в семью рассчитывать не стоит. Во всяком случае, если с Йонами не произойдет какого-то внезапного несчастья. Да и в этом случае… что-то мне подсказывает, что нужное совещание уже составлено и лежит у проверенных юристов.