Слава богу! — подумала Варя и впилась глазами в монитор. Стас с огромным достоинством поднялся на сцену. Он жутко рад, поняла она, хоть и не показывает виду.
— Стас, ну скажи хоть что-то!
— Сказать по правде, я абсолютно не ожидал… Ведь у меня уже есть премии, но тем более я счастлив и благодарен за столь высокую оценку… Короче, спасибо!
«Вручантка» полезла к нему целоваться, «вручант» сунул ему в руки статуэтку, девушка-модель поднесла роскошный букет. Варя вдруг жутко испугалась, что он сейчас просто уйдет. Но камера следовала за ним. Он сел рядом с Надеждой Михайловной. Слава Богу!
Минут через десять ведущий объявил:
— А сейчас — песня! Вернее, романс. И споет его… Варвара Лакшина! Партию фортепьяно исполняет народный артист России Петр Белосельский!
Стас замер в некотором испуге. Надо бежать! Но тут к роялю подошел высокий худой старик в мешковатом смокинге. И вышла Варя. В черном платье, правое плечо открыто, а с левой стороны на юбке высокий разрез. Петр Петрович заиграл вступление, Варя взяла микрофон и начала неожиданно низким голосом:
Стас почувствовал, что ему не хватает дыхания.
— Матерь божья! — пробормотал Семен Романович.
Дима, уже сидевший в зале, вытаращил глаза. Что она творит!
В зале стояла звенящая тишина. Марьяна искоса глянула на мужа. И ужаснулась. У него было такое лицо! Когда-то давно, в пору их жгучего романа, она иногда ловила на себе такой взгляд — обалдевший, потрясенный, вожделеющий… Ей стало страшно. Денис только неслышно шептал: блин, блин, блин! А Варя, чувствуя, что все у нее получается, выплескивала в зал, людям, свою боль, свою любовь, словно избавляясь от нее:
А ведь это она мне поет, подумал Стас. Ему слышалась какая-то угроза в ее пении…
Она закончила на этой фразе, не стала петь припев, так они с Петром Петровичем решили, будет куда эффектнее.
Я их сделала! — с торжеством подумала она.
В зале поднялось что-то невообразимое. Избалованная, снобистская, привередливая, редко снисходящая до искреннего восторга публика просто бушевала.
— Браво! Браво!
А Варя, держа за руку Петра Петровича, раскланивалась, сияя.
— Умница, умница, — шептал Петр Петрович. — Но бисировать не надо! Второй раз так не потянешь.
— У меня и сил уже нет, — шепнула она.
— Господа, у нас строгий регламент, — попытался призвать к порядку зал ведущий. Это был опытный знаменитый артист. Он знал, что делать. Просто начал открывать рот, словно что-то говоря, и мало-помалу люди стали успокаиваться, многим хотелось услышать его, они стали шикать на особо рьяных поклонников Вари, и вскоре все успокоилось.
— Поздравляю, ты своего добилась, — смеялся Петр Петрович.
К ней уже бежал Дима. У него горели глаза. Он схватил ее и подкинул в воздух.
— Варька, ты чудо! Я даже вообразить не мог… Ты всех с ума свела.