(24) Итак, когда Ксенофонт принес жертвы, размышляя обо всем этом, бог ясно указал ему не добиваться этой власти и, даже если его выберут, не принимать избрания. Так оно и вышло.

(25) А войско тем временем собралось, и все говорили о необходимости выбрать одного начальника. Вынесли постановление, и тогда стали выдвигать кандидатуру Ксенофонта. А когда тот увидел, что его непременно выберут, если кто-нибудь поставит это на голосование, он выступил и сказал следующее:

(26) "Воины, так как я человек, то меня радует ваше, ко мне доброе отношение; я благодарю вас и молюсь о том, чтобы боги позволили мне сделать для вас что-либо полезное. Однако выбор меня начальником при наличии лакедемонянина,^>(240) по моему мнению, не послужит вам на пользу, потому что вам трудно будет добиваться желаемого, когда вы будете просить о чем-нибудь лакедемонян, да и для меня, как я думаю, это не вполне безопасно. (27) Мне ведь известно, что лакедемоняне не прекращали войны с моим родным городом до тех пор, пока не заставили все государство (Афины) признать их своими господами.^>(241) (28) Когда же афиняне согласились на это, они тотчас же прекратили войну и более не осаждали города. И вот, если бы я теперь, обогащенный этим опытом, решился по мере моих сил вредить их авторитету, то вероятно, быстро получил бы соответствующий урок. (29) Что же касается до ваших предположений о том, что будет меньше раздоров при одном, чем при многих начальниках, то знайте, -- выбрав другого, вы не найдете во мне бунтаря, так как я считаю, что восстающий на вождя во время войны восстает против собственного спасения. Однако не будет ничего удивительного, если в случае моего избрания появятся люди, недовольные и вами и мной". (30) После его речи выступило еще гораздо больше эллинов, говоривших, что Ксенофонту надлежит быть вождем. А Агасий из Стимфалы сказал, что такое положение вещей было бы смешным: разве лакедемоняне сердятся, когда собравшиеся на пир избирают председателем симпосиона^>(242) не лакедемонянина? "В таком случае, -- сказал он, -- и нам, повидимому, нельзя состоять лохагами, так как мы аркадяне". Собравшиеся шумно выразили свое одобрение Агасию.

(31) Ксенофонт, видя необходимость в более убедительных доказательствах, выступил и сказал: "Воины, так как вы должны знать всю правду, я клянусь вам всеми богами и богинями, что, узнав о вашем намерении, я принес жертву, чтобы узнать, полезно ли будет для вас вверить мне эту власть, а для меня принять ее, и в, жертвах боги с такой ясностью показали мне необходимость отказаться от единоначалия, что даже несведущий человек понял бы это".

(32) Таким образом выбрали Хирисофа. После избрания Хирисоф выступил и сказал: "Воины, да будет вам известно, что я никоим образом не возмутился бы в случае избрания другого. А Ксенофонту вы, конечно, оказали услугу, не выбрав его, так как уже сейчас Дексипп всеми силами старался оклеветать его перед Анаксибием, пока я не заставил его замолчать". И, кроме того, Хирисоф говорил, что, по его мнению, Ксенофонт предпочел бы разделить власть с Тимасием, начальником войск Клеарха, как с дарданпем, а не с ним, лакедемонянином. (33) "Однако, поскольку вы выбрали меня, -- сказал он, -- я постараюсь по мере сил быть вам полезным. А вы приготовьтесь к тому, чтобы завтра, если будет попутный ветер, пуститься в море. Поплывем мы в Гераклею. Постараемся все прибыть туда, а об остальном посоветуемся по прибытии".