Как ни интересен показался мальчику рассказ о звёздах, но усталость взяла своё, и он забылся.

Почти в то же время у другого костра происходила другая беседа.

— Наконец мы с тобой можем потолковать, Мастарна, с глазу на глаз, — оказал Стратон, подбрасывая в огонь ветку.

— Да, жрец, — проговорил этруск, — ловко мы с тобой притворялись. Скажу правду, увидев тебя в первый раз, я чуть не ахнул. Такой сухопутный воробей — и стал мореплавателем!

Этруск расхохотался.

— А я думал, — добавил он с издёвкой, — что вы с Магарбалом собираете дань с моря только у себя дома!

— А я всегда полагал, — отвечал ему в тон Стратон, — что имел дело с кормчим, а не с надсмотрщиком на чужом корабле.

— Таково уж моё ремесло, — мрачно промолвил этруск. — То богат, а то гол, как зубы. «Мурена» моя вместе со всей добычей досталась твоему Дагону. Я ведь слышал, что ты теперь жрец бога моря!

Стратон сочувственно покачал головой:

— Пират без корабля — всё равно что жрец без языка. А Магарбал ждёт тебя с добычей!

— Храм Тиннит обойдётся и без меня, — бросил этруск. — У Магарбала и так много доходов.

— Нет, Мастарна, — прошептал Стратон, — даже без корабля ты можешь оказать Магарбалу большую услугу. И он не останется в долгу.

На лице Мастарны появилось выражение интереса.

— Не крути хвостом, говори прямо, что тебе надо!

— Есть одно дельце: надо выкрасть девчонку. Привезёшь её в Карфаген — получишь десять амфор серебра.

Мастарна бросил на жреца подозрительный взгляд.

— Да за десять амфор серебра можно купить гаулу вместе с гребцами. Ты не договариваешь, жрец. Выкладывай, что это за девчонка.

— Мне нечего от тебя скрывать, — сказал Стратон. — Это жрица нашего храма. Её увёз Ганнон, нарушив божеские законы.

— Знаю я эти законы. — Мастарна махнул рукой. — Кто как не вы сами их первыми нарушаете. Ты скажи лучше, кем эта жрица приходится Ганнону. Сестрой?

— Невеста, — нехотя проговорил Стратон.

— Так бы ты и сказал сразу, старая крыса! — закричал этруск. — Зачем вам понадобилась в храме невеста Ганнона? Ищи её сам. Я не предатель!

«Набивает цену», — догадался жрец.

— О каком предательстве ты говоришь, Мастарна? — молвил он вкрадчиво. — Ведь не предатель тот и не вор, кто возвращает господину беглого раба. Он честный человек и заслуживает награды. А Синта — рабыня Владычицы.

Мастарна нерешительно покачал головой:

— Рыба не стоит крючка. Большой риск.

— За риск ты получишь ещё пять амфор серебра, — уговаривал жрец.

— Десять! — отозвался Мастарна. Он наклонился вперёд, ноздри его раздувались. — Всего двадцать амфор.

— Да видит Тиннит, ты получишь их, когда беглянка будет у Магарбала! — торжественно произнёс Стратон, подняв ладонь с растопыренными пальцами.

— Но как я её доставлю в Карфаген? Может быть, мне превратиться в дельфина и взять её на спину? — засмеялся этруск, видимо, вспомнив что-то забавное.

— Не мне тебе советовать. Ты ведь Мастарна!

— А ты мне её покажешь?

— Может быть, покажу. А если нет, сам её увидишь. Стоит мне остаться в какой-нибудь из новых колоний, Ганнон перестанет скрывать Синту и возьмёт к себе на корабль. Тогда и действуй. Да поможет тебе Тиннит!