Ноги мягко стучали по мостовой, но группа мародеров услышала топот и замерла. Потом один из них негромко крикнул:

— Эй, вы, это наша территория! Чего тут бегаете? Сперли что-нибудь?! Ну-ка идите сюда! Все, что тут есть, — наше! Стойте, сейчас в спину пальну, уроды!

Слава и Лера, которые, не обращая внимания на встречную толпу, бежали дальше, остановились — мало ли чего в голове у придурков, еще и правда пальнут, а пуля — дура, ей чего, попадет в голову, и тогда пиши пропало — кончилась помощь Земле.

Они развернулись и пошли к группе из десяти человек, стоящих у магазина темной угрожающей глыбой. Слава хорошо видел их лица — вполне упитанные граждане России от семнадцати до сорока лет. В основном мужчины, но были и две женщины, точнее, девушки, сильно раскрашенные и, похоже, пьяноватые или же под наркотой.

Девушки бессмысленно и равнодушно смотрели на окружающую действительность, и Слава увидел, что им не более пятнадцати-шестнадцати лет. Он были одеты в суперкороткие юбки, топики и сетчатые чулки. Вид у них оказался совершенно неприличный, шлюховатый, из чего сразу можно было сделать вывод, для чего они в этой банде. С первого взгляда не выяснишь — по своей воле они в этой группе или их принудили, но Слава и не заморачивался такими вопросами — его больше беспокоила толпа, вооруженная автоматом Калашникова и несколькими пистолетами.

— Похоже, тут все совсем плохо! — тихо пробормотал Вячеслав сквозь зубы, поправляя лямку рюкзачка на своей спине.

— Это уж точно, — так же тихо откликнулась Лера и добавила: — Я тех, что слева от придурка с автоматом, а ты остальных.

— Угу. Жди команды. Может, еще по-тихому разойдемся…

Не разошлись.

— Кто это у нас тут? Опа — телочка какая! И зачем такую попку скрывать за этим мешковатым комбинезоном? Такую попку надо людям давать в свободное пользование! Все равно скоро китайцы будут пахать, ты что, предпочитаешь этих желтых обезьян? Пацаны, да она предательница родины! Нет бы русским давать — она китайцев ждет! Нет, это неправильно!

Вожак с автоматом витийствовал, а его подручные похохатывали, радуясь фонтану искрометного юмора своего «фюрера». Потом он внезапно прекратил смеяться и направил свет фонаря в лицо Лере.

— Чего это у тебя глаза так светятся? Эй, девка, ты кто? Чего-то ты мне не нравишься, похоже, пристрелить вас надо от греха подальше! — Он передернул затвор, но выстрелить не успел — Слава шагнул вперед, одним незаметным движением свернул ему шею, выхватил автомат из рук трупа. Потом, не обращая внимания на повалившегося мешком бандита, негромко сказал Лере, а следом уже бандюганам:

— Погоди. Сейчас… Эй, банда, если вы сдадите оружие, останетесь живы! Кто первый?

— Гля! Он Седого завалил! Вот сука! Пацаны, валим их!

— Лера, поехали! — Слава метнулся вперед, и тут же под его ударами хрустнули две шеи — он выбирал тех, у кого в руке видел ствол. Через две секунды еще два трупа упало на землю. Слава, как всегда, бил не для того, чтобы отключить — он убивал. Так, как его учили это делать на гладиаторской арене. И хотя времени с тех пор прошло уже много, тело все помнило.