Она взяла бутылку «Короны» и поднесла ко рту, отдавая себе отчет, что находится в центре внимания. Собиралась сделать маленький глоток, но, удивившись себе, сразу выпила треть.

Когда оторвалась от бутылки, уровень напряженности в таверне заметно снизился.

Вдохновленные жаждой Молли, многие из сидящих в таверне взялись за стаканы. Во взглядах же трезвенников читались осуждение и тревога.

Завоевав право находиться в таверне благодаря такому бессмысленному, если не сказать абсурдному, тесту на принадлежность к роду человеческому, Молли засомневалась в том, что человечество сумеет выжить даже в самом удаленном бункере, за самыми неприступными укреплениями, если захватчики действительно смогут принимать человеческий облик.

Слишком много людей с трудом признавали существование чистого, стопроцентного зла. Они надеялись, что есть способы так или иначе разбавить его добром, то ли позитивным мышлением, то ли психотерапией, то ли состраданием. Если люди не могли признать наличие непримиримого, неукротимого зла в сердцах себе подобных, не могли понять, что повлиять на него абсолютно невозможно, они, скорее всего, не смогли бы вычислить инопланетян, способных замаскироваться под людей, копируя как их внешний вид, так и жизненные привычки.

Со всех сторон, улегшись на прежние места, собаки наблюдали за ней. Одни открыто, другие исподтишка.

Их неослабное внимание задело клавиши органа паранойи, который всегда занимает центральное место в театре человеческого разума: может, собаки и бросились приветствовать ее, радуясь человеческому контакту, потому что все остальные, кто сидел в таверне, даже дети, — те самые инопланетяне, замаскировавшиеся под друзей, под соседей.

Нет. Собаки не отреагировали на Нейла так же, как на нее, хотя Нейл, безусловно, был Нейлом и никем больше. Следовательно, причина их интереса к Молли оставалась загадкой.

Всем своим видом выказывая безразличие, собаки тем не менее следили за каждым ее движением. В их блестящих глазах читалось обожание, словно она была неподвижной осью вращающегося мира, где сходились прошлое и будущее, высшим существом, единственной, кого они считали достойной внимания.

Молли и Нейл прошлись по таверне, слушая рассказы других, собирая крупицы информации, которые помогли бы им более объективно оценить ситуацию, как в городе, так и в мире, окружающем Черное Озеро.

Все собравшиеся в таверне «Волчий хвост» видели телевизионные репортажи об Апокалипсисе. Возможно, они стали последними представителями человечества, которые смогли засвидетельствовать гибель мира с помощью такой привычной для всех коммуникационной системы, как телевидение.

После того как телевизионные каналы стали показывать только «снег» помех или загадочное пульсирующее многоцветье, некоторые люди переключились на радио и стали ловить обрывки передач по диапазонам AM и FM из ближних и дальних городов. Репортеры сообщали о появлении на улицах наводящих ужас существ. Их называли монстрами, инопланетянами, чужими, демонами или просто тварями. Очень часто, охваченные ужасом, репортеры не могли описать то, что увидели, в других случаях репортажи обрывались криками ужаса и боли.