Почему он не отказывался от приглашений? Боялся? Чего? Интернирования, лагеря? Вряд ли немцы на это пойдут, он для них безобиден.
Хотел внимания, уважения? Наверное, и это было.
Он ещё так молод, и он наследник трона Романовых. И сидела где-то в глубине сознания мысль: а чем чёрт не шутит, вдруг с помощью этого Жеребкова не сейчас, а когда-нибудь, может быть, даже очень скоро, когда немцы поймут, что не справляются с освобождённой от большевиков Россией, придёт и его час?
Выслушав гостей, Владимир Кириллович задумался.
Если говорить откровенно, то ничего нового он не услышал.
Он и без Бискупского прекрасно знал, что из него попытаются сделать знамя и использовать его имя в борьбе против большевистского режима.
Но с другой стороны он понимал и то, что став по сути дела немецким штандратом в борьбе против России он может навеки опозорить свое имя.
Владимир Кириллович не был наивным человеком и прекрасно знал, что русский народ будет драться против немцев точно также, как он дрался против них во время Второй отечественной, как он до сих пор называл Первую мировую войну.
К тому же война пока еще не началась, и дать определенное обещание означало связать себя этим самым обещанием.
Поскольку бросаться словами «император всея Руси» не мог даже при всем желании.
И он решил не спешить.
— Хорошо, господа, поднялся он со своего стула, показывая, что аудиенция окончена, — я приму к сведению ваши соображения…
«Господа» откланялись.
— Хитрит великий князь! — сказал Бискупский, когда они сели в ожидавший их автомобиль.
— Этого следовало ожидать, — пожал плечами фон Лямпе. — Да и что ему остается делать? Война-то еще не началась…
Через день генерал Москвин получил сообщение, в котором довольно подробно описывалась встреча Бискупского и фон Лямпе с великим князем.
Глава VI
Увидев стоявшего в дверях Графа с двумя чемоданами в руках, Коля Цыган удивленно покачал головой.
— Не ожидал больше увидеть? — усмехнулся Анненков.
— Проходи! — ушел от ответа Николай.
Алексей вошел в хорошо знакомую ему комнату.
— Ты один? — спросил он.
— Да, — кивнул Цыган.
Алексей не стал тратить время на объяснения.
Он подошел к столу и высыпал на него содержимое одного из двух чемоданов.
Это были деньги, полученные от Симакова в Ростове.
По повеселевшему лицу Цыгана он догадался, что тот и на самом деле полагал, что он скрылся с вырученными за драгоценности деньгами.
Или, во всяком случае, не исключал такой возможности.
Цыган отсчитал ему его долю и спрятал оставшие деньги в ящик старинного комода.
— Ну, что, — весело спросил он, — обмоем фарт?
— Давай! — кивнул Алексей.
Цыган достал бутылку водки и две тарелки с закуской. На одной лежали овощи, на другой сочно порезанные куски различных сортов колбасы.
Он под завязку налил два стопятидесятиграммовых стакана и поднял свой.
— За удачу!
Алексей чокнулся и выпил водку. Потом закусил соленым огурчиком и ломтиком сырокпоченной колбасы, которую даже по блату было сложно достать в это голодное предвоенное время.
— А что так долго? — закуривая папиросу, спросил Цыган. — Ведь я, действительно, стал беспокоиться!