А через час на связь с ним вышел капитан Борданов.

– Майор, мне только что позвонил полковник Старцев. Он передал, что подвоз контейнеров начнется завтра в ночь. И так в течение двух суток. После чего бункер будет закрыт.

– Информацию принял.

– Это еще не все. Полковник считает, что противник начнет действовать без промедления сразу после подвоза груза. Это самый удобный момент.

– Согласен. Мы готовы. Как насчет военизированной охраны?

– Я решу этот вопрос.

– Могу я знать, каким образом?

– Проведу замену на офицеров отделения.

– И что это даст? Только погубишь их. Сопротивляться ребята не смогут.

– Что предлагаешь ты?

– Надо подумать. Хотя давай-ка применим старый, но эффективный прием.

– Какой?

Богданов объяснил.

Капитан усмехнулся и сказал:

– А что, вполне хорошая мысль. Но надо доложить о замысле полковнику.

– Доложи.

– Все, до связи.

Богданов отключил телефон.

Чуть позже капитан вновь позвонил, сообщил, что в центре одобрили план прикрытия бойцов военизированной охраны.

Как и говорил начальник местного отделения КГБ, в ночь с 13 на 14 мая к объекту со стороны улицы Окской подошла первая военная колонна. состоящая из шести тентовых «Уралов», в сопровождении командирского «ГАЗ-69А» и «ЗИЛ-131» со взводом охраны. Машины зашли внутрь, заработал кран.

Утром 15 числа, в пятницу, в квартире Ревко-Линге раздался звонок:

– Это квартира Парфенова?

Агент ЦРУ ответил:

– Нет, вы ошиблись номером.

Сигнал на операцию был получен. Тогда же Ревко созвонился с Никифоровым, приказал ему в ночь убыть в Подгорье и передать приказ второму лейтенанту Кевину Митлеру. Секретаря обкома Макарова Ревко решил предупредить о готовности к отходу позже.

Никифоров подъехал к участку Алаева в 10.20, в пятницу, 15 мая, выбрался из машины.

К нему подошел Обухов, выставленный американцами охранником-наблюдателем, и спросил:

– Чего приехал, пенсионер?

– Весть вам радостную привез.

– Что, приказ поступил?

– А это уже не твое дело. Открой калитку.

Обухов это сделал.

Никифоров зашел во двор. Там, широко расставив ноги, стоял старший диверсант, рядом с ним держался Монгол.

– Доброго дня вам, господа.

– И тебе. С чем приехал? – спросил Монгол.

– Приказ шефа из Москвы передать. Кто у вас тут теперь старший?

Алаев кивнул на американца:

– Он, второй лейтенант Кевин Митлер.

Заморский гость кивнул и спросил:

– Что передал Ревко?

– Поступил приказ на проведение операции.

– Сроки установлены?

– Это на ваше усмотрение, но чем быстрее, тем лучше.

– Что еще?

– Все.

– Зайдешь, чайку попьешь? – спросил Алаев.

– Нет, – отказался пенсионер. – Мое дело передать приказ и обратно ехать. Дома-то оно спокойней.

– Уезжай. Передай Ревко, что дождь пошел, – сказал Митлер.

Никифоров недоуменно посмотрел на лейтенанта спецназа США:

– Какой дождь? День солнечный, тихий. По радио передавали, что осадков в ближайшие сутки не ожидается.

Американец рассмеялся:

– Дождь – это значит операция. Впрочем, можешь ничего не передавать. Главное – приказ. Уезжай.

– Угу.

Никифоров прошел к «Победе».

Проходя мимо Обухова, усмехнулся:

– Чего, Обух, приуныл? Да, дело такое, это не вагоны или хаты вскрывать.